– Твои мысли где-то далеко, моя прелесть.
За ней внимательно наблюдала пара светлых глаз норвежки. От улыбки ее круглое лицо стало еще шире.
– Мне есть что обдумывать, матушка.
Гадрен понимающе кивнула:
– У лорда Радолфа жуткая репутация, леди, но вы не должны верить всему, что слышите.
Сама того не желая, Лили тоже улыбнулась:
– Неужели он ягненок, за которым можно покорно следовать? Сомневаюсь.
– Все зависит от того, кто задает этот вопрос, – хитро ответила Гадрен.
– Говорят, – произнесла Лили задумчиво, – что у него нет ни сердца, ни души, что он убивает, чтобы утолить жажду крови, и ничего не признает, кроме власти своего короля. А еще он так же холоден и жесток, как меч в его руках.
– Мало ли что люди болтают. Радолф – великий воин, это правда, и он – умный и справедливый лорд. Не могу говорить за других, но знаю, что моему Олафу он щедро платит за работу. У нас есть сухое и теплое жилище, и наш стол ломится от еды. В Кревиче люди тоже не жалуются, что у лорда нет сердца: они сыты и согреты и всегда рады хозяину, когда он возвращается домой.
Лили смущенно потупилась:
– Вы почти заставили меня поверить, матушка, что ваш лорд – великий человек.
– Так оно и есть, леди. Еще я слышала, что он – превосходный любовник...
К щекам Лили прихлынула краска. Неужели в лагере все уже знают о прошедшей ночи? Скорее всего да – ведь здесь трудно что-либо скрыть. Иначе и быть не может. Иноземцы в чужой стране всегда держатся вместе и обмениваются информацией для безопасности, а также из чувства родства.
– Вы не поняли... – забормотала Лили, но тут ее перебил гортанный голос снаружи:
– Лили?
Расширившимися глазами она взглянула на Гадрен. Если она промолчит, притворившись, что ее нет в палатке, Радолф просто войдет и вытащит ее силком.
– Благодарю вас, матушка. Я не забуду вашу доброту.
Гадрен проводила ее взглядом, и понимающая улыбка осветила ее лицо.
Радолф стоял снаружи; его волосы были тщательно причесаны; лицо чисто выбрито. Лили стало трудно дышать. Что ж, это к лучшему, что он уезжает – этот человек представлял большую опасность для нее, чем все норманны, вместе взятые.
– Я пришел за вами, леди, – спокойно сказал Радолф и протянул ей руку.
Лили машинально сделала то же и почувствовала, как его пальцы сомкнулись вокруг ее запястья. В его темных глазах засверкали искры, и Лили тут же захотелось прижаться к нему, словно она была одиноким слабым существом; однако ей все же удалось заставить себя сохранять дистанцию.
