– Ты непременно это сделаешь. – Афродита вдруг замешкалась, и Мариэтта удивленно посмотрела на нее. – Дитя мое, не знаю, как и сказать... Ты никогда не расспрашивала о своем отце – кто он, где он. Вивиан жаждала это узнать, но тебя, кажется, это совсем не интересует...
Мариэтта ощутила внутренний холодок.
– Полагаю, мне незачем встречаться с ним, – тихо проговорила она. – Что проку в еще одном разочаровании.
Афродита нахмурилась:
– Разочарование? Ерунда! Я не потерплю таких разговоров, ясно? Ты – дочь, которой надо гордиться, и он будет гордиться.
Мариэтта никогда не видела мать такой злой.
– Я не то хотела сказать...
– Он сейчас в городе.
Мариэтта смущенно замолчала, потом с трудом выдавила:
– Ты хочешь сказать, что мой отец здесь, в Лондоне?
Афродита кивнула:
– Я с ним уже виделась. Если хочешь, я могу к нему обратиться и договориться о встрече, но тут все зависит от тебя.
Мариэтта закусила губу.
Отец. Как это заманчиво звучит! Но есть ли у нее необходимость увидеть этого человека, заглянуть ему в глаза и угадать в них себя? Да, она никогда о нем не спрашивала, и нельзя сказать, чтобы она страстно желала наступления этого момента, но отступать теперь... Мариэтта знала, что не сможет просто уйти и забыть об этом.
– Ну так что же, дочка?
Мариэтта взглянула на мать: в глазах Афродиты угадывалась нерешительность, которую Мариэтта никогда раньше не видела. Возможно, она думала, что Мариэтта с возмущением откажется...
Мариэтта порывисто потянулась и обняла ее.
– Спасибо, я с удовольствием встречусь с отцом.
В глазах Афродиты блеснули слезы, и она тоже обняла дочь.
Пальцы Добсона мягко массировали плечи Афродиты, снимая напряжение, а с ним – боль и неудобство долгой ночи, в течение которой жрицам любви приходилось угождать посетителям. Продолжать улыбаться, когда тело просто умоляет об отдыхе, – настоящий подвиг.
Афродита закрыла глаза и благодарно застонала:
– У тебя самые лучшие руки на свете, Джемми, я тебе этого никогда не говорила?
– По крайней мере, не слишком часто.
Афродита улыбнулась и удобнее наклонила голову. Мариэтте определенно понравилось новое упражнение, но ей не понравились правила – они слишком противоречили ее характеру. Афродита чуть было не расхохоталась, увидев выражение ее лица. И все же она, вне всякого сомнения, попытается выполнить задание, также как и предыдущее.
Может, Мариэтте и предназначено судьбой быть куртизанкой, но Афродита в этом весьма сомневалась. У ее дочерей сильные характеры, это правда, и собственные дороги в жизни, но одновременно они романтичны и следуют романтическим порывам, тогда как ни одна девушка в заведении не может позволить себе быть романтичной, влюбляться – это Афродита знала по собственному опыту.
