– Вы хотите, чтобы я... – начала она.
– Нет.
– Но вы даже не знаете, что я собираюсь сказать...
– Мне все равно.
– И все-таки не желаете ли вы прилечь ко мне на колени – так я смогу защитить вас в случае новых толчков.
Макс презрительно взглянул на нее:
– Может, вы меня еще и по головке погладите?
– А вы действительно хотите, чтобы я и это сделала? – невинно поинтересовалась Мариэтта.
Макс фыркнул и тут же застонал, поскольку боль, разрывавшая его голову, стала невыносимой. Прежде он никогда не мучился от головной боли и, вероятно, поэтому отказался от предложенной доктором настойки опия. Та же глупая гордость не позволила ему положить голову на восхитительные колени Мариэтты Гринтри.
Однако когда карета подскочила на выбоине, вся его гордость вдруг исчезла.
– Сделайте это, – проговорил он побелевшими губами, – пожалуйста.
Тайно торжествуя, Мариэтта придвинулась к Максу и, устроившись посреди подушек, аккуратно приподняла его голову. Небольшое усилие, и вот уже голова Макса покоится у нее на коленях, а она обнимает его за плечи, помогая сохранить равновесие.
– Теперь вам лучше, лорд Роузби? – осторожно поинтересовалась она.
Макс не ответил. Боль была мучительной, но теперь его окружал аромат Мариэтты, и обнимало ее нежное тело. Он вздохнул, когда она легонько провела кончиками пальцев по его коже, и, повернувшись, прижался к ней лицом, ощущая округлость ее груди, возвышавшейся над его щекой. Ему вдруг захотелось расстегнуть ее корсаж и прижаться губами к обнаженной коже, а потом провести языком по пышным выпуклостям.
– Вашей карете нужны новые рессоры, – объясняла между тем Мариэтта тем менторским тоном, который он терпеть не мог.
– К сожалению, я пока не могу себе этого позволить, – пробормотал он в тугой материал корсажа.
«Быть так близко и не иметь возможности этим воспользоваться – что может быть глупее?» – подумал Макс и тут же одернул себя. Как-никак он все еще джентльмен, разве нет?
– Как же так? Вы не можете позволить себе купить новые рессоры для кареты, но спокойно наносите визит Афродите? Я не назвала бы это разумным.
Макс недовольно поморщился:
– Разве это вас касается, мисс Гринтри?
Она пристально взглянула на него:
– Кто знает. Кстати, какую девушку вы собирались попросить у Афродиты? Ведь вы, конечно, кого-то выбрали до того, как заметили меня.
В голосе Мариэтты прозвучало самодовольство, и Макс решил, что она имеет на это право – ведь он предложил ей оплатить целую ночь. Боже, и что это на него нашло? Просто какое-то сумасшествие... Макс крепче прижался к ней. От нее пахло розами и женщиной, несмотря на корсет, она была невообразимо мягкой... и, кажется, чего-то ожидала от него.
