– Почему они должны возникнуть, Дерек? – нервно спросил Джесон. – Я знаком с условиями завещания Миранды. Мы оба написали завещания, сразу же, как поженились.
– Да, да… – Хаттери вновь мешкал и шуршал бумагами. – Но все дело в том, что миссис Дарин изменила свое завещание. Не так давно.
– Как? Когда же это произошло? – спросил изумленный Джесон.
– Э-э-э… две недели назад… – ответил адвокат, избегая его взгляда. – Я тогда тоже очень удивился и спросил ее, уверена ли она в том, что это не минутная прихоть. Я пытался сделать все, что было моих силах. Но ты же знаешь, она была так упряма!
Адвокатская контора «Хаттери, Хаттери и Слоан» занималась делами Джесона Дарина и помогала ему в заключении сделок в течение вот уже двадцати лет. Когда Миранда встретилась с Дереком и переписала свое завещание, между партнерами разгорелся жаркий спор. Они никак не могли решить, должны ли они поставить в известность Джесона или нет. В конце концов, возобладала обычная адвокатская мудрость – не делать ничего, пока в этом не возникла необходимость. Но ведь никто не знал тогда, что такая необходимость возникнет, к несчастью, очень скоро.
– Почему же ты ничего не сказал мне, Дерек?
– Я… мы… не думали, что для этого настало время. Наш адвокатский долг – хранить тайну. Но, поверь, мы уговаривали ее все тебе рассказать. Мы надеялись, что она еще передумает.
– Ладно! – вздохнул Джесон. – Ну что ж, ознакомьте нас с ним.
Она лишила его всего. Всего совершенно. Но дело было не в том, что он нуждался в деньгах. Напротив, его состояние превышало ее раз эдак в двадцать. Обидно было другое: ведь именно он мог ей купить акции на ее первую большую плату, так гордился, когда потом эти акции повысились в цене, советовал ей, когда нужно продать, когда, наоборот, прикупить еще. Он направлял ее денежные дела очень долго, многому ее научил. Благодаря ему ее состояние преумножилось, у нее появилась чековая книжка, собственный представитель на бирже. Как и во всем остальном, он дал ей в этом деле столько, сколько мог, и она воспользовалась этим. Она всегда просто пользовалась им. Она оставила все, что ей принадлежало – одежду, драгоценности, машины, дома, банковские счета и акции, – своей сводной сестре Кассандре Хартли. Половина ее состояния должна была перейти к ее дочери, Хивер Дарин, по достижении той двадцати одного года; в случае же смерти Касси все состояние наследовала Хивер. В завещании содержались многочисленные пункты и подпункты, но суть от этого не менялась: имя Джесона не упоминалось ни разу.
