Договорившись, таким образом, с Модести, Патрик отправил записку Тии. В ней он приносил свои извинения за недостойное предложение и уверял, что понимает ее отказ. Он также выразил надежду, что все же сможет видеться с ней и приглашать на невинные прогулки.
«Если вы согласны стать моим другом, я не вижу ничего дурного в общении с вами», — писала Тия. Эту записку Патрику доставили утром в понедельник. Его позабавил чопорный стиль послания. Неужели глупышка не понимает, что простая дружба между ними невозможна? Если она надеется, что он больше никогда не прикоснется к ней, она наивна до крайности.
На этом переписка прекратилась. Патрик вернулся к своему расследованию. Теперь ему предстоял визит в графство Суррей, к пройдохе Томасу Элсуорту. Однако, заглянув в свой ежедневник, Патрик осознал, что поездку придется отложить на пару дней. Во вторник мать приглашала его на прием, который устраивал ее муж, а остаток понедельника предстояло провести в разъездах — необходимо было уладить дела, которые он забросил. Конечно, он мог нанести визит Тому и вернуться к началу бала, но на улице с утра лил дождь, и Патрику не хотелось выходить из дома в сырую, ветреную погоду.
Зная, что его возлюбленной требуется время, чтобы прийти в себя, он решил не беспокоить ее пару дней. Однако она не покидала его мыслей, и если бы это не было так мучительно, Патрика даже позабавила бы подобная одержимость. Известный повеса и волокита влюбился до такой степени, что робеет при мысли о «той самой мисс Гарретт», как юнец перед первым свиданием! Кто бы мог подумать!
Влюбился? Патрик нахмурился. Действительно влюбился, черт побери! И в кого же? В женщину, испытавшую на собственном опыте осуждение общества и уже десять лет казнящую себя за ошибку юности! Ну разве из них не выйдет чудесная пара?
Думая о приеме в доме матери, Патрик приготовился к скучному вечеру, который он проведет в светских беседах. Он приехал к леди Колдекотт немного раньше, чем начали прибывать гости, рассчитывая переговорить с матерью.
Эллис выглядела роскошно. Ее волосы были уложены в элегантную прическу, украшенную жемчугом и бриллиантами. Тонкие переливающиеся подвески в ушах подчеркивали длинную шею, темно-синее платье было шедевром портновского искусства, одновременно чопорное и открытое. Да, мать его была настоящей аристократкой.
Они разговаривали в ее гардеробной. Патрик поделился новыми сведениями и сообщил, что собирается навестить Томаса Элсуорта.
