В течение двух лет мы были связаны с двумя организациями, соперничавшими между собой. Первая, известная под названием "Интеллидженс сервис", подчинялась министерству иностранных дел (Foreign Office). Эта организация имела ряд отделов или служб, которые различались по цифре, стоявшей после инициалов М. И. (Military Intelligence) - военная разведка, например: М. И. 9 - отдел, занимающийся бежавшими из Франции; М. И. 4 отдел контрразведки. Их педантичные, солидные, высокомерные начальники, казалось, служили не правительству, а славе вечной Британии. Вторая организация - СОЭ - подчинялась министерству экономической войны. Она ведала различными операциями, тогда как первая занималась разведкой. Недавно созданной СОЭ были чужды ледяная строгость и кастовость Интеллидженс сервис - этого государства в государстве, относившегося к СОЭ с пренебрежением и опаской, а также с некоторым превосходством, подобным превосходству кавалериста над пехотинцем.
Никогда не забуду свое первое знакомство с Интеллидженс сервис в апреле - мае 1942 года. В силу обстоятельств я составил себе об этой организации немного поверхностное мнение, когда преодолев, как мне казалось, безразличие или бессилие британской и французской разведывательных служб, я на широте Антиба поднялся на борт британской подводной лодки и добрался до Гибралтара, где крайне удивленная местная разведка встретила меня подозрительно.
Розовощекий, свежий, со щетинистыми усиками полковник Интеллидженс сервис, на попечение и недельную проверку которому я был отдан, заставил меня усомниться в уме и действенности представителей этой организации. Однако через несколько недель в результате более близкого знакомства, споров и совместной работы я изменил свое мнение. Не без чувства неловкости вспоминаю я о первом серьезном испытании, которому меня подвергли в Интеллидженс сервис майским вечером 1942 года в Лондоне, через несколько дней после моего прибытия из Гибралтара. "Семь чиновников британской разведывательной службы во главе со снисходительным и любезным седовласым министром собрались вокруг стола, на котором постоянно горит спиртовая лампочка, избавляющая присутствующих от возни с зажигалками. Они экзаменуют меня, или вернее Сопротивление в моем лице. Я присутствую при борьбе, то безмолвной, то полной скрытых выпадов против меня, между теми, кто верит в Сопротивление, и теми, кто сомневается. Сомневающиеся - бригадный генерал и полковник хоронят мой пыл под толщей безразличного внимания и профессиональной невозмутимости"{5}.
