Поверх рубашки он надел стальную кольчугу, пояс со шпагой, в руке держал небольшой круглый щит.
Какова бы ни была причина, но такое громкое появление брата вызвало раздражение Джульетты. Она долго не могла уснуть, правда, не из-за ноги. Забыться сном не давали мысли о Родриго да Валенти, чем она сама была недовольна. Теперь, вспомнив об этом, девушка опять нахмурилась.
— Что? Ты не рада видеть любимого брата? — спросил Никко.
— Единственного брата, — удачный ответ, настроение улучшилось и на лице заиграла улыбка.
Он присел на край кровати, положив щит на колени. На щите герб Алессандро — на золотом фоне черный конь, вставший на дыбы.
— Сколько бы братьев у тебя ни было, я буду любимым, nina. И когда женюсь на Джине и поселюсь в своем доме, ты будешь ужасно скучать.
Джульетта подтянула колени к груди, обхватила руками и положила на них подбородок. Это верно, подумала девушка, разглядывая брата сонными глазами. Но об этом ей думать не хотелось, как и о том, что он однажды станет принцем Монтеверди.
— А замок Монтеверди недостаточно хорош для тебя и твоей семьи?
— Конечно, хорош. Скорее, это тебе придется покинуть Монтеверди, когда выйдешь замуж.
Молю Бога, чтобы так и вышло, подумала Джульетта, имея в виду замужество, а не отъезд из дома.
— Конечно, Никко, я буду скучать… хотя ты, кажется, экипировался по-боевому, чтобы убедить меня в этом.
Он рассмеялся.
— Иногда я думаю, отцу стоило бы воспользоваться подобными средствами, чтобы держать тебя в узде, Джетта, но дело не в этом, — серые глаза возбужденно засияли. — Мы хотим устроить завтра несколько боевых состязаний в поле. Папа еще на заре послал Нардо и Анжело записки с приглашениями. А сегодня мы поупражняемся.
Джульетта просияла, сна как не бывало.
— Приедут Лючия с Анжело и Элизабета с Бернардо!
— И Леон Сдрцано с отцом, — добавил Никко. — Папа попросил их привезти с собой лучших condottieri, а Паоло дано поручение выбрать нескольких человек из наших, чтобы представлять Кастелло Монтеверди, — он легонько шлепнул сестру по ноге и вскочил, готовый покорить весь мир. — Папа говорит, что Родриго может многому нас научить, если придется самим обороняться, например, от французов.
Он отсалютовал и повернулся к двери.
Родриго? — растерянно подумала девушка.
А почему нет? Разве мужчины не ловили каждое слово, когда он говорил о войне, оружии, приемах борьбы?
Не успела она до конца обдумать неприятное известие, как услышала голос Лизы:
