– Это старомодно! – фыркнула Трейси. – К тому же в этом нет никакой необходимости.
– Представь себе это хотя бы на минуту, – попросил он no-прежнему мягко.
Однако за этой мягкостью Трейси распознала силу и решимость. Несмотря на всю нелепость ситуации и кучу вопросов, роившихся в ее голове, Трейси вдруг ощутила радость. Перспектива просыпаться по утрам рядом с Рикардо, обнимать его, боготворить и любить, в этом было нечто…
– Я не имею в виду всю жизнь, – пояснил Рикардо. – Но достаточно долгое время, чтобы все утряслось. – Ты спасешь не только свою семью, но и избавишь Хулио от позора. Я понимаю, тебе нет дела до незнакомого человека, но я буду тебе премного обязан. Я снова сделаю твоего отца собственником парка. Уже в понедельник мои юристы займутся этим вопросом. А что касается старомодности… – Рикардо прерывисто вздохнул. – Можешь считать меня старомодным, мне все равно, но я теперь не могу просто взять и уйти от тебя как ни в чем не бывало…
– Но в один прекрасный день ты все равно бросишь меня, – возразила Трейси и ощутила, как ледяные пальцы страха сжали ее сердце. – Твое старомодное воспитание должно противиться разводу.
– Зато ты будешь спать с одним мужчиной. И этот мужчина будет твоим мужем. Я считаю, что в этом нет ничего зазорного, скорее наоборот. В этом браке не будет никаких подводных камней или тайного умысла…
Рикардо говорил убежденно, с каждой минутой нее больше и больше увлекаясь своей идеей. Приняв конкретные очертания, она манила его простотой и изысканностью решения. Он не мог представить, тем более допустить, чтобы прелестная женщина, сидящая сейчас рядом с ним, ушла из комнаты и из его жизни.
В свете этого все остальное было неважным и не имело смысла.
– У нас не будет фальшивых признаний в любви, Трейси, мы не станем давать друг другу обещаний и усложнять ситуацию рождением детей, требуется только взаимное уважение и понимание. У меня хватит сил, чтобы это сработало.
Трейси смотрела на него с подозрением, но сила убеждения и спокойное достоинство Рикардо обладали не меньшим магнетизмом, чем его искусство любовника.
Уловив ее колебание, Рикардо не замедлил им воспользоваться и, обольстительно улыбнувшись, добавил бархатным голосом:
– И я почти не сомневаюсь, что в постели я гораздо лучше, чем пресловутый Пол.
Пылкие возражения, готовые сорваться с языка Трейси, так и остались непроизнесенными, а ее твердая решимость отказать Рикардо растаяла без следа, когда Рикардо осыпал ее поцелуями и ласками. Трейси забыла обо всем на свете.
