Однако Рикардо не был расположен обратить все в шутку.
– Тебе не кажется, что следовало бы поставить меня в известность? Ты должна была меня предупредить! – вскричал он.
– Послушать тебя, так можно подумать, что я страдаю какой-то заразной болезнью! – возмутилась Трейси. Как он посмел выговаривать ей? Как посмел отравить прекрасные мгновения, пережитые ими вместе, кошмаром выяснения отношений? – По твоим словам получается, будто я хитростью вынудила тебя переспать со мной. Побойся Бога, Рикардо, ты перегибаешь палку!
– Ничуть, – возразил он твердо, глядя на нее с жалостью, словно имел дело с сумасшедшей. Словно она, Трейси, а не он, выпрыгнула из постели, как ужаленная, без всякой видимой причины. – Ты должна была меня предупредить, что ты…
Он осекся, как будто боялся произнести ненавистное слово. Трейси молчала, терпеливо ожидая продолжения. Когда его не последовало, она рассвирепела.
– Девственница! Можешь называть веши своими именами.
Тогда объясни, почему ты это скрыла? Почему ты согласилась на близость со мной, но не посчитала возможным сообщить мне о столь важном факте? Неужели у тебя даже мысли не возникло, что для меня это может быть важно? Почему, когда я положил тебя на кровать, раздел, когда начал целовать и обнимать, ты не удосужилась сказать мне, что для тебя это в первый раз? Что я лишаю тебя… лишаю тебя… девственности?
Трейси поняла, что это не поза, что Рикардо действительно обеспокоен. И она призналась:
– Отчего же? Такая мысль у меня мелькнула.
– Тогда почему ты ничего не сказала? – удивился Рикардо. – Почему не поставила меня в известность?
– Потому что не хотела, чтобы ты останавливался, – еле слышно промолвила Трейси. Ее неподдельная искренность не осталась незамеченной и смягчила гнев Рикардо. – Поверь, я не собиралась тебя обманывать! – горячо продолжала Трейси. – Да, вероятно, мне следовало предупредить тебя, что ты мой первый мужчина, но мне и в самом деле не хотелось, чтобы ты останавливался. Наверное, интуитивно я чувствовала, что ты испугаешься.
Он смотрел на нее долгим взглядом, и, казалось, прошла целая вечность, прежде чем Рикардо снова заговорил. Из его тона почти ушла резкость, а от гнева как будто не осталось и следа. Рикардо, которого Трейси знала, похоже, вернулся. Правда, был он немного задумчивее и серьезнее. И гораздо желаннее.
– Я бы не остановился, – признался он, – потому что вряд ли смог бы. – Он сел на край кровати, провел рукой по своим спутанным волосам, потом поскреб слегка заросший щетиной подбородок и прерывисто вздохнул.
