Шейла молча развернулась и пошла на кухню.
– Я не знала, когда ты вернешься, поэтому обеда пока нет, – проворчала она. – Может, приготовишь что-нибудь, а я посмотрю.
– Очень любезно с вашей стороны, мисс Прескотт, – церемонно раскланялся Рид, входя на кухню.
Он занялся обедом. Шейла любовалась его точными, ловкими движениями. Еще до того как кофе закипел, стейки уже стояли на огне, а в микроволновой печи подрумянивался картофель.
– Тебе, наверное, в детстве приходилось многое делать самому? Поэтому ты так здорово справляешься на кухне?
– Нет.
Шейла недовольно пожала плечами. Едва речь заходила о личном, он сразу закрывался, как устрица.
– Тебя мама учила готовить?
– Никто.
– Сам научился? – усмехнулась Шейла. Рид резко посмотрел на нее:
– Опять лезешь в мою личную жизнь?
– Пытаюсь, – поправила она. – Но ты не из разговорчивых. Я никак не могу пробить твою броню.
Ее искренность вызвала у Рида улыбку:
– Мои родители были старомодными людьми. В семье существовал культ мужской и женской работы. Я научился всему сам.
О своих родителях он говорил в прошедшем времени.
– Они умерли?
– Да, год назад в течение месяца от старости. Им было далеко за семьдесят. – Его мама просто не захотела жить после смерти отца. – Я был поздним ребенком.
В его голосе слышалась не прошедшая еще боль.
– Извини, мне очень жаль, – тихо сказала Шейла.
– Ничего.
– А где ты вырос?
– В Айове. – Риду не хотелось обсуждать это. – Ты накроешь на стол или помочь?
После обеда, убравшись на кухне, Рид взял в руки колоду карт и предложил перейти в гостиную.
– Ну, теперь я готов сыграть в стрип-покер, – заявил он с довольной улыбкой.
– Да? – съязвила Шейла. – Только одному играть трудно.
– Ну вот, испортила все настроение.
– Что поделаешь!
– Хорошо! – воскликнул Рид, подходя к камину. – Сыграем в фальшивый стрип-покер.
Шейла посмотрела с подозрением.
– А что будет фальшивым, покер или раздевание?
Рид хитро улыбнулся. Усевшись на пол, он поставил перед собой кофейный столик и пригласил Шейлу присоединиться.
– В покер интересно играть на что-нибудь. Если не хочешь раздеваться, то мы сыграем понарошку. Ты будешь вести счет. Когда кто-то проиграет, записывай, что он снимает с себя.
– И тот, кто первый разденется на бумаге, конечно, проигравший? – Шейла уже поняла суть, но не испытывала слишком большого желания играть.
– Конечно, только на бумаге, – заверил Рид, достал листок, карандаш и начал тасовать колоду.
Шейла села, вытянув ноги под столом, и коснулась Коннорса. Она решила не обращать на это внимание.
