– Я никогда не говорил ничего подобного, – недовольно пробормотал Реджи.
– Я уверена, что ты не хочешь видеть меня невежественной, дядя Реджи, хотя и предпочитаешь, чтобы я почаще молчала, – справедливо заметила Энни. – Однако иногда важно разобраться в чем-либо, несмотря на то что факты порой бывают неутешительными. Разве человек может быть счастлив в неволе, даже если с ним хорошо обращаются? Я думаю, что если у рабов появится возможность получать образование, все они захотят стать свободными.
– Осмелюсь заметить, что отмена рабства связана с большой ответственностью за судьбу рабов, – сказал Реджи. – Более того, подобная попытка полностью разрушила бы экономику Юга.
– Изменения в экономике можно было бы проводить постепенно. Но это требует объединения всеобщих усилий, поскольку никакой человек в одиночку не способен на такое. – Говоря это, Энни имела в виду Ренара. Со вчерашнего вечера она постоянно думала о нем. Чувство надежности и восхищения, которое охватило ее в объятиях пресловутого разбойника, казалось ей осуществлением давней мечты. Она все еще не могла поверить в то, что целовалась с местным Робин Гудом.
– Дорогая мадемуазель Уэстон, – сказал капитан, поднимаясь с места и глядя на нее с высоты своего внушительного роста, – с чего вы взяли, что южане собираются вносить какие-либо изменения в свою жизнь? Уверяю вас, что большинство из них никогда не задумывалось по этому поводу. – Он подошел к Энни и с чувством пожал ей руку. – Я должен готовиться к швартовке, потому что мы войдем в порт менее чем через час. А на прощание хочу дать вам один совет, мадемуазель. Наслаждайтесь жизнью. Такая очаровательная, страстная и умная девушка, как вы, обязательно станет объектом мужских притязаний, едва войдет в высшее общество Нового Орлеана. – С этими словами он откланялся.
– Как он осмелился! – воскликнул Реджи, покраснев, как спелый помидор. – Как мог этот грубиян так свободно и откровенно выражаться в присутствии невинной девушки! Страстная! Объект мужских притязаний! Выражения из будуарной сцены дешевого французского романа! Как он позволяет себе так говорить в присутствии Энни?!
– Я вижу, что притворная стыдливость снова поднимает голову, – отряхивая крошки со своего бюста, сухо заметила Кэтрин. – Капитан Дюваль сказал правду, Реджинальд просто повторил это в более красочных выражениях, чем те, к которым он привык. Интересно, Реджи, чьи ушки невиннее – твои или Энни? Твои, по-моему, более девичьи.
