В этот момент за спиной у Аманды раздался грохот несущейся во весь опор кареты. Она обернулась и с завистью проводила ее взглядом. Вскоре на дороге, ведущей на Торни-Айленд, осталось лишь облако пыли, а кареты и след простыл.
Их завертело в водовороте счастливых лиц, и праздничная атмосфера заставила Аманду забыть о неприятностях. Действительно, разве в ее силах изменить ситуацию? Им придется задержаться до тех пор, пока колесо не починят, так почему бы не повеселиться от души? Джек был прав, когда говорил, что следует пользоваться моментом и получать удовольствие.
Аманда наслаждалась свободой. Она едва не подпрыгивала от радости, когда «муж» вел ее к столу. Ему, судя по всему, тоже нравилось разыгрывать роль заботливого супруга. А она испытывала восторг оттого, что ее считают женой такого знатного и красивого господина, и в сердце у нее поселилась гордость. Она решила, будь что будет, но она всласть повеселится, раз уж выпала такая возможность.
Свадебное пиршество проходило в огромном амбаре, стены и пол которого были вычищены до блеска ради такого торжественного случая. В самом центре, где предполагалось устроить танцы, были разбросаны охапки душистой соломы. Со стропил свешивались цветочные гирлянды, столбы были украшены охапками подсолнухов и спелыми тыквами. Вдоль стен было навалено сено, заменяющее стулья и скамейки.
Длинные столы, расставленные по периметру амбара, ломились от яств: жареные фазаны и кролики, свежие овощи и зелень, хлеб и бисквиты, сыры и вино.
Гости суетливо ринулись к столам, тесня и отталкивая друг друга, но Ричард удержал два места для Аманды и ее «мужа» рядом с собой и неподалеку от жениха с невестой. Аманда вспомнила о своих слугах и попросила Джека устроить так, чтобы их тоже позвали.
– Разумеется, дорогая, – с подчеркнутой предупредительностью и лукавым блеском в глазах ответил он.
Аманда ничего не могла поделать, потому что обмен ласковыми словами между супругами был в порядке вещей.
Когда Джек встал из-за стола и направился к выходу, она залюбовалась его стройной фигурой и решила, что, пожалуй, не станет возражать, если он в ближайшие два-три часа будет называть ее «дорогая». И хотя они всего лишь играют навязанные им роли, разве от этого станет кому-нибудь хуже?
Джек вернулся со слугами, и после краткой молитвы, которую громким голосом прочел Ричард Кларк, гости набросились на угощение.
– Вот, дорогая, попробуй, – произнес Джек, наполнив ее бокал до половины каким-то темно-красным напитком. – Ричард говорит, что это приготовлено по его собственному рецепту.
