Подойдя к подвальному окошку, показала на висячий замок:
— Открой, нам сюда.
Колян посмотрел на меня с сомнением, но спорить не стал. Он в секунду сковырнул замок и посторонился:
— Полезай!
— Мог бы и первым залезть, — поморщилась я, — подал бы женщине руку!
— Перебьешься!
Я тяжело вздохнула и пролезла в узкое окошко. Спрыгнула, приземлившись на кучу опилок, и отскочила в сторону, чтобы здоровенный Колян, с пыхтением протискивавшийся следом, не свалился на меня и не сломал мне шею.
Он все-таки просочился в окно, как верблюд через игольное ушко, и с грохотом приземлился рядом со мной.
В подвале было почти совсем темно, свет, проникавший сквозь маленькие грязные окошки, едва освещал пространство на метр, от силы на полтора от наружной стены, дальше все пряталось в густой тени. Я отпрыгнула в самый темный угол, и Колян тут же рявкнул:
— А ну, кошка драная, стой на месте, а то пристрелю!
— Ага, — отозвалась я из угла, — а как же ты потом деньги найдешь!
В ответ он разразился порцией отборного мата.
Я не собиралась убегать: перед моими глазами стояло бледное, измученное Ленкино лицо, и не хотелось даже думать, что с ней будет, если я скроюсь. Поэтому, выйдя ближе к слабому свету, я произнесла:
— Пошли, нам вон туда, налево.
Колян довольно крякнул и вперевалку двинулся за мной, угрожающе выставив перед собой пистолет. Пройдя метров двадцать, мы оказались в том самом помещении, которым Багратион пользовался для своих естественных нужд. Кое-что здесь изменилось за время моего отсутствия: видно, лопнула какая-то труба, и на полу образовалась основательная лужа. Правда, огромная куча песка, под которой я устроила тайник, была расположена чуть выше, и вода до нее пока не добралась.
— Рой здесь, — приказала я Коляну, показав на песок.
— Еще чего! — огрызнулся он. — Хочешь, чтобы я убрал пистолет и встал к тебе спиной? Нашла лоха! Сама рой! Может, там и нет ничего, ты мне просто мозги пудришь?
Я тяжело вздохнула, взяла фанерку и принялась за работу.
За прошедшее время песок еще больше слежался, и копать его было очень тяжело, кроме того, становилось все темнее и темнее. Я распрямилась, чтобы немного передохнуть, и покосилась на Коляна. Он стоял, широко расставив ноги, и смотрел на меня, злобно набычившись.
— Работай! — прикрикнул, увидев, что я остановилась. — Или ты нас обманула и здесь нет никаких бабок?
— Есть, — отозвалась я, — подожди, дай отдышаться!
— Некогда! — Он поднял ствол пистолета. — Шевелись, зараза, а то я тебе ногу прострелю!
