– Да я скорее нырну в эти твои химикаты, которые разлились по шоссе.
– А как насчет Септембер?
– Тогда уж лучше оставить двойняшек одних, это будет безопаснее. – Татьяна глубоко вздохнула. – Ладно, забудь. Я беру их с собой. Встречаемся на студии «Юнивижн», на проходной спроси, как пройти к Дэвиду Уолшу.
– Татьяна, я не знаю, когда доберусь, я торчу в жуткой пробке, это может занять несколько часов!
– Если придется, арендуй вертолет.
Татьяна бросила трубку, натянула любимые джинсы «Эрл», надела белую футболку и подхватила близнецов. Эверсон тут же заинтересовалась ее бриллиантовыми сережками. Совсем маленькая, а уже такая смышленая! Итан принялся грызть ее плечо. Татьяна поморщилась от боли.
– Дорогой, только, чур, не кусаться. Мы отправляемся в очень важное путешествие, и вы должны вести себя как маленькие ангелочки. Точно. Славный маленький мальчик и славная...
Итан без предупреждения срыгнул – прямо на Татьянину футболку. Немного залилось и за вырез. Переодеваться было некогда. Татьяна вытерла футболку салфеткой и стала усаживать близнецов в автокресла. Она проделывала эту операцию всего второй или третий раз в жизни, так что процесс занял целую вечность. Оставалось только удивляться, как Мелина ухитрялась усаживать малышей в машину за одно мгновение.
Татьяна рванула с места и помчалась на бешеной скорости, но потом вдруг вспомнила, что на карту поставлена не только ее роль в фильме. На ней лежит ответственность за жизни двух маленьких людей. Татьяна посмотрела на близнецов в зеркало заднего вида. Когда она осознала, как сильно они в ней нуждаются, то даже испугалась. Справится ли она? Ей стало по-настоящему страшно. По сравнению с этим подойти к Дэвиду Уолшу в отеле «Дю кап» в Каннах было плевым делом.
Положив трубку после разговора с Джереми, Татьяна в ярости вылетела из комнаты. Она была готова пойти на что угодно, лишь бы получить роль в «Грехе греха». Дэвида она нашла в баре. Он потягивал коктейль из стакана, и, судя по его лицу, этот коктейль был далеко не первым.
– Празднуешь? – спросила Татьяна, садясь на банкетку рядом с ним.
– Пытаюсь забыться.
Казалось, Дэвид ничуть не удивился ее вопиющей фамильярности. Канны – сумасшедшее место, и, будучи человеком успешным и известным, Дэвид, вероятно, видел уже все и ничему не удивлялся.
– Спорим, что моя жизнь хуже, чем твоя?
Дэвид посмотрел на нее с чуть насмешливым выражением.
– Фильм, который я поставил, открывал фестиваль и никому не понравился.
