Так что же вынудило ее скрываться?
– Вы всегда жили на этом ранчо, мисс Блю? – спросил он, зная правду, но желая услышать версию Либби.
В глазах девушки промелькнуло странное выражение, когда она встретилась с ним взглядом.
– Я приехала около шести лет назад, чтобы жить с тетушкой.
Ремингтон знал, что у нее не было тетки ни здесь, ни где-либо в другом месте, но не подал виду.
– А где вы жили до этого?
– Я приехала из Сан-Франциско.
В общих чертах это было правдой. Именно в Сан-Франциско ему удалось напасть на ее след. Но она не стала говорить, что далеко не пару месяцев до этого прожила в Нью-Йорке, прежде чем исчезнуть оттуда в неизвестном направлении.
Либби выпрямилась.
– Принесу вам что-нибудь перекусить. Думаю, немного каши не повредит сейчас вашему желудку.
Ремингтон не удержался и скорчил гримасу: он никогда не любил овсянку.
Ее легкий, словно воздушный, смех заставил его улыбнуться.
– Мистер Уокер, у вас с Сойером есть кое-что общее. Он тоже невысокого мнения о моей каше. Но тетушка Аманда – а она редко ошибалась – всегда говорила, что это отличная еда для тех, кого подкосила болезнь. Так что я принесу ее вам, а вы будьте любезны ее съесть.
– Слушаюсь, мэм, – подчинился он.
С улыбкой покачав головой, Либби собрала нехитрые медицинские принадлежности и вышла из комнаты.
По крайней мере, размышлял Ремингтон, ему не будет скучно, пока он лежит здесь без движения. Его явно развлекут наблюдения за тем, как Оливия Вандерхоф по собственной воле живет в образе Либби Блю. А потом он сможет завершить то дело, ради которого и оказался на этом ранчо.
Сойер дождался, пока Либби выйдет во двор, чтобы развесить на веревке выстиранные бинты, и наконец отважился заглянуть в спальню, где лежал раненый.
– Привет, – сказал незнакомец. – Ты, должно быть, Сойер.
Мальчик кивнул.
– Заходи.
Сойер бросил взгляд на заднюю дверь. Либби приказала ему держаться подальше от этого чужака, но сама-то она то и дело сюда входит! К тому же этот человек прогнал мистера Бэвенса, когда тот пытался обидеть Либби. По мнению Сойера, такой человек заслуживает определенного доверия.
– Заходи. Я скажу твоей маме, что сам пригласил тебя.
Сойер вошел в спальню и остановился. Внимательным взглядом мальчик изучал незнакомца.
Этот человек, пожалуй, ничем не отличается от прочих сухопарых мужчин, которые нанимались работать на ранчо «Блю Спрингс». Шевелюра его нуждается в стрижке, подбородок покрылся темной щетиной. И все-таки Сойер сомневался, что этот человек когда-либо работал на ферме. Слишком уж хороши оказались конь и седло незнакомца, да и руки его не были грубыми и мозолистыми.
