Он заглянул глубоко в ее глаза, словно надеясь прочесть в них ее мысли:
– Обещайте мне, что не совершите какого-нибудь необдуманного поступка, Доминик.
Она с невинным видом взмахнула ресницами.
– Я никогда не даю обещаний, если не уверена, что смогу их сдержать. Так что не просите меня об этом, Филипп.
Он ласково взял ее за локоть.
– Дайте мне слово, что не поедете искать Валькура в Бас-Тер. В форте стоит гарнизон солдат, и для такой девушки, как вы, слишком опасно отправляться туда одной.
Доминик внимательно посмотрела на него, и он невольно опустил глаза.
– Вы что-то от меня скрываете, – упрекнула она молодого человека. – Вы что-то знаете о нем и не говорите мне. Почему?
Он старательно избегал ее взгляда.
– Что заставляет вас так думать?
– Вы не ответили на мой вопрос. Имеете ли вы хоть малейшее представление о том, что с ним могло случиться?
– Нет, не имею. Но доверьтесь мне – я узнаю, где он находится и что его задержало.
Доминик высвободила локоть и схватила Филиппа за руку. Что-то здесь было не так, она это чувствовала.
– Скажите мне, что вам известно! Немедленно! – потребовала она.
– Я говорю правду, Доминик. Неужели вы думаете, что я стал бы от вас скрывать, где находится Валькур, если бы сам это знал?
Выражение его лица было искренним, и гнев Доминик остыл.
– Давайте поедем прямо сейчас и попытаемся найти его, – умоляюще произнесла она. – Может быть, он попал в беду или ранен и нуждается во мне!
– Доминик, вы должны успокоиться. – Он покачал головой. – Вы же знаете, Валькур еще ни разу не являлся никуда вовремя.
– Он и вправду теряет иногда ощущение времени, – согласилась она. – Но тут совсем другое. Я должна поехать в Бас-Тер, и вы будете сопровождать меня.
– Как только в вашу головку могла прийти такая безрассудная идея! Подумайте о вашей репутации.
– Какое мне дело до моей репутации, если мой брат в опасности?!
– Если вы не думаете о себе, подумайте о других, – сказал Филипп, буравя ее взглядом. – Будь ваш дедушка в добром здравии, он не одобрил бы подобного намерения, и вы это знаете.
Прежде чем ответить, Доминик обдумала его слова.
– Да, дедушка не одобрил бы этого. Но он очень болен и сам поехать не может. Память все чаще изменяет ему, мысли его путаются – в иные мгновения он даже не помнит, кто я такая, – с тоской сказала она. Тяжело вздохнув, Доминик подняла голову и полными печали глазами взглянула на Филиппа. – Поэтому, кроме меня, искать моего брата некому.
– Право же, – сказал Филипп веселым тоном в надежде утешить ее. – Когда братец Валькур приедет домой, он же станет потешаться над вами за то, что вы так за него волновались.
