— Не могу сказать, — с загадочным выражением на лице ответил Огрид, — Страшный секрет. Это все дела «Хогварца». Думбльдор мне доверяет. У меня работа вообще секретная.
Цапкрюк распахнул перед ними дверь. Гарри, ожидавший увидеть еще один мраморный зал, удивился, потому что на этот раз они попали в узкий каменный коридор, освещенный горящими факелами. Коридор довольно круто уходил вниз, и по полу были проложены узкие рельсы. Цапкрюк свистнул, и на его зов по рельсам, погромыхивая, подъехала маленькая тележка. Они забрались внутрь — Гарри с некоторыми сложностями — и отправились в путь.
Сначала они ехали по запутанному лабиринту подземных коридоров. Гарри попробовал было запоминать дорогу, налево, направо, направо, налево, в середину развилки, направо, налево, но вскоре это сделалось слишком сложно. Дребезжащая тележка, видимо, сама знала, куда ехать, потому что Цапкрюк ею не управлял.
От рвущегося навстречу режуще-холодного воздуха глазам было больно, но Гарри не закрывал их. Один раз он увидел сноп пламени, вырвавшийся откуда-то из глубин коридора, и обернулся посмотреть, не дракон ли это, но было уже поздно. Они погружались все глубже под землю и ехали теперь мимо озера, вокруг которого с пола и потолка росли сталактиты и сталагмиты.
— Так и не знаю, — крикнул Гарри Огриду сквозь грохот тележки, — какая разница между сталактитом и сталагмитом?
— В сталагмите есть буква «м», — ответил Огрид. — И не спрашивай больше ничего, а то меня вырвет.
Он и правда совершенно позеленел. Когда тележка наконец остановилась около маленькой дверцы в стене, ему пришлось постоять опершись о стену, чтобы колени перестали дрожать.
Цапкрюк отпер дверцу. Оттуда, клубясь, вырвался зеленый дым. Когда дым рассеялся, Гарри ахнул. Внутри, в ячейке, лежали горы золотых монет. Колонны серебряных. Груды маленьких бронзовых нутов.
— Все твое, — улыбнулся Огрид.
Все его — это было потрясающе. Дурслеи, скорее всего, ничего об этом не знали, а то бы быстренько все отобрали. Они постоянно жаловались, что Гарри им очень дорого обходится. А оказывается, все это время он, сам того не подозревая, владел целым состоянием, спрятанным глубоко под землей.
Огрид помог Гарри уложить некоторое количество денег в сумку.
— Золотые — это галлеоны, — объяснял он. — В одном галлеоне семнадцать серебряных сиклей, а в одном сикле — двадцать девять нутов, все довольно просто. Вот так, этого на пару семестров хватит, а остальные пусть лежат здесь, целее будут. — Он повернулся к Цапкрюку. — А теперь, будь другом, к ячейке номер семьсот тринадцать, и, может, не будешь так гнать?
