В длинном светло-зеленом коридоре было пусто. На дверях по обе стороны не было ни надписей, ни номеров. Коридор ломался под прямым углом и шел к лифту. Я знал, что воспитатели и часть охранников живут на первом этаже, на остальных двух — воспитанники.
Директор остановился у ближайшей к лифту двери, толкнул ее и вошел. Я последовал за ним.
Когда я вошел, директор уже сидел за столом у зашторенного окна. Стол, несколько кресел и шкаф в полстены — вот все, что было в комнате.
Между тем директор вываливал из стола палки, бумаги, извлек наконец толстую прошнурованную книгу и придвинул ее ко мне.
— Вот, — облегченно вздохнул он, — можете начинать.
— Прямо сейчас? — спросил я, демонстративно глянув на часы.
Он поднял голову, кашлянул и засмеялся.
— Совсем заработался. Не хватает рук, не хватает средств, бюджет трещит, дотации мизерные. Все приходится самому… Сейчас вас проведут в гостевую, у нас, извините, без роскошеств.
— Вы не беспокойтесь, — сказал я, — это не тотальная ревизия, а календарная инспекция по выборочным школам. Иногда федеральные власти вспоминают, что в их ведомстве не только больницы и тюрьмы, но и спецшколы. Похожу, полистаю бумаги, и… все.
Вздоха облегчения я не услышал. Директор испытующе глядел на меня. Я зевнул и тут же почувствовал, что сзади кто-то есть, но оборачиваться не стал.
— Проводите инспектора в гостевую, — сказал директор.
— Там кондиционер не работает, — прохрипел кто-то.
Теперь я оглянулся. Лысый верзила в форме охранника.
— Как это не работает?! Где Пупер?
— Спит.
Пока они выясняли, кто, чем и когда должен заниматься, я осторожно покопался в кармане, еще раз зевнул и аккуратно всадил «кнопку» в ножку директорского стола. Наконец директор уговорил лысого разбудить Пупера и, в свою очередь, уговорить его включить кондиционер. Лысый пообещал директору наслать на него Пупера и мотнул головой, приглашая меня следовать за ним.
Директор задумчиво пожевал губами, глядя вслед лысому.
Я пожелал директору спокойной ночи и, не дожидаясь ответа, вышел. Лысый уже заворачивал за угол, когда я догнал его.
— Чертовский туман, не правда ли? — вежливо сообщил я ему.
— Туман? — переспросил он.
— Да-да, туман.
— Ах, туман… — задумчиво протянул он, и это было все, что мне довелось от него услышать.
Молча он провел меня до двери и, не пожелав спокойной ночи, удалился.
Комната действительно была без роскошеств. Складной стол, стулья, широкий диван, застеленный простыней и одеялом. Окно, шторы… Приподняв штору, я обнаружил за ней металлические ставни.
