— Что? — спросил Мартын, поднимаясь.
— Ерунда, Сармат опять полез в свару, его по руке и полоснули. Царапина, но все же. Он просил никому не говорить.
— Естественно, — понимающе кивнул Мартын.
Виктор пошел на второй этаж. Почему Сармат скрывает ранение? Может, оно серьезнее, чем сказал Месроп? Да нет, зачем Месропу скрывать от него. Просто Сармат не хочет, чтобы дружинники знали, что его можно ранить. Смешно, конечно, но ему видней.
Взяв бинт и ампулу с антисептиком, Месроп многозначительно сказал Мартыну: «Ну, теперь он слегка угомонится» — и быстро ушел. Виктор понял, почему не заметил его приближения: конь привязан к дереву в конце улицы, а ухо привыкло к цокоту копыт.
Он проводил его взглядом, посмотрел на Мартына, озабоченно жующего ус. Хитрецы, оба большие хитрецы, внезапно подумал он. Большую игру затеяли, кружат вокруг него, вокруг Сармата, и все у них давно расписано. Ему показалось, что они долгие годы плели свои сети, а сейчас начали их стягивать. Но ведь они встретились недавно, по крайней мере, так говорят сами!
Раньше Виктор затаил бы свои сомнения, но ежедневные заботы о других, необходимость отвечать ударом на удар да и уверенность в силе — сотни бойцов за спиной! — убавили его скрытность.
Иногда, просыпаясь ночью, он трогал свое лицо — оно казалось чужим. Наконец сообразил, что раньше спал со сведенными от внутреннего напряжения скулами, и кожа на лбу натягивалась. А сейчас он расслабился.
— Вы давно знакомы с Месропом? — спросил он напрямую.
Мартын с интересом посмотрел на него.
— Нет, недавно. Думаешь, мы что-то затеваем? Ты абсолютно прав. Мало того, в нашей затее ты стоишь первым номером. Если бы не ты, мы продолжали бы уныло следить за порядком, гонять дубасовцев, словом, киснуть. А задумали мы с Месропом… Эх, боюсь сглазить! Поговорим вечером.
Один из стражников коротко свистнул, остальные залегли за мешками с песком. В конце улицы показался всадник, несущийся к дому во весь опор.
У дома он лихо спешился и подбежал к Мартыну. Стражники опустили стволы и вышли из укрытия.
— Срочно людей к драмтеатру, — отдышавшись, сказал Борис, — там дубасовцы…
— Легки на помине! — Мартын выматерился. — Что там, сколько их?
— Человек двадцать. Взяли заложниками автобус с беженцами, требуют, чтобы Сармат к ним пришел. Сам.
— Где он? — Мартын подал знак дружиннику у конюшни, тот кивнул и распахнул ворота.
— У театра, в оцеплении.
Через несколько минут Мартын умчался к регулярам, а Виктор поднял дежурную сотню и повел к театру.
