– Сисси Шарп. Ни для кого не секрет, что за последние годы ей не перепало ни одной хорошей роли, так что ей она нужна позарез. Великолепная актриса. Она, правда, ноль в плане секса, но зато имеет «Оскара».
– Я знаю, – уныло сказала Хлоя. – Я как раз была на церемонии, когда ей вручали его, помнишь, Джаспер? Я еще пела там эту праздничную песню – как же она называлась?..
– Кого волнует ее «Оскар»? – вспылил Джаспер. – Никто не помнит победителей прошлого года, а ты говоришь о том, что было пятнадцать лет назад. Другое дело, что Сисси жаждет заполучить эту роль. Хотя при этом она и делает вид, что телевидение ее не интересует, а нужен лишь большой экран, но кому она сегодня там нужна? Как бы то ни было, насчет нее не стоит волноваться: Эбби и Гертруда считают, что она не совсем годится.
– Она неважно выглядит в последнее время, тебе не кажется? – спросила Хлоя. – Не то что я хочу ее обидеть, но я видела ее на прошлой неделе в «Стиле жизни» – она выглядела какой-то изможденной, что ли.
– Голодает, как малохольный подросток, – грубо сказал Джаспер. – Сумасшедшая, она думает, что этими идиотскими диетами она себя омолаживает, я уж не говорю о бесконечных пластических операциях. За последние пять лет она по крайней мере раза три подтягивала лицо и грудь.
Хлоя содрогнулась – мысль о скальпеле, орудующем на ее теле, всегда ужасала ее.
– Есть еще Эмералд, – вкрадчиво продолжил Джаспер. – Вот кто действительно может составить тебе конкуренцию, Хлоя, и не стоит ее недооценивать.
Эмералд Барримор. Ей не было равных в мире звезд. Ни Брандо, ни Келли, ни даже Монро не поднимались так высоко. Но и никто так низко не падал. Наркотики, алкоголь, мужчины, скандалы – через все это она проходила в своем падении.
– Она мелькала на первых полосах газет, пожалуй, чаще, чем ты на приемах, – продолжал Джаспер. – Но выжить после такого ада – это поразительно. И публика просто боготворит ее.
– И до сих пор она великая звезда. – Хлоя заметила в своем голосе благоговение, которое всегда испытывала при упоминании имени Эмералд.
– То же можно сказать и о Ким Новак, дорогая, – сфальшивил Джаспер, – и она тоже, между прочим, без работы. Да и Эмералд сидит без гроша. С тех пор как последний любовник ободрал ее как липку, она отчаянно нуждается в наличности. Поэтому будет бороться за эту роль, пустив в ход все свои связи.
– Кто еще, Джаспер?
– Розалинд Ламаз. Она, правда, потаскуха, как всем известно, – промурлыкал Джаспер в своих мягких английских интонациях. – Но публика ее любит, особенно мужская половина. Они все мечтают отделать ее так, чтобы окончательно вышибить ее крошечные мозги. В ней, пожалуй, слишком много южного колорита для Миранды, но за ней стоит толпа поклонников, хотя ее последние три фильма себя даже не окупили.
