— O, господин Грендель, так вы поэт! — обрадовался Иван.
Василий не на шутку испугался, что беседа рискует сползти на поэзию, и потому решил, пока не поздно, перевести ее в более близкое себе русло:
— Скажите, господин Покровский, как вас занесло в эту чертову трясину?
Иван поднялся с травы и привычно взвалил на плечи рюкзак:
— Я узнал, что где-то в этих краях заточена моя прабабушка Наталья Кирилловна.
— Как, неужели та женщина в хрустальном гробу?.. — изумился Грендель. Теперь туда, — указал он на темный перелесок вдали.
— Да, и я в этом совершенно уверен, — ответил Покровский, ступая следом за Гренделем по узкой тропинке. — Вообще-то я не собирался туда идти, просто хотел убедиться, насколько опасна эта Черная трясина. И не успел сделать и пары шагов, как стал тонуть. И тогда пустил стрелу — вдруг кто да увидит. Все равно стрелы мне больше уже не нужны.
— Не нужны? A как же Марфа? — удивился замыкавший шествие боярин Василий.
— A, ну так Марфа-то уже расколдовалась, — небрежно, как о чем-то само собою разумеющемся, ответил Иван. — И знаете, Василий Николаич, она оказалась вовсе не падшей девицей, а самой настоящей княжной!
— И где она теперь? — пропустив шпильку мимо ушей, спросил Дубов.
— Отправилась в королевский замок. Но мне туда идти не велела. Вроде я буду ей только мешать, поскольку ничего не смыслю в придворных нравах.
— Это вы-то, Иван-царевич? — удивился Грендель.
— Ясно одно — Марфа в опасности, — подытожил Василий. — Судя по тому, какая публика собралась в замке, житья там княжне не дадут. Причем в самом прямом смысле.
— Как же ее выручить? — забеспокоился Покровский. — Знал бы, что в замке опасно, ни за что бы не отпустил!
— Нет, для любого из нас соваться в замок было бы сущим безумием, размышлял Василий. — Так что единственный способ помочь Марфе — ускорить штурм замка. Стало быть, попросим господина Беовульфа и его славных рыцарей малость подсуетиться…
За разговорами они дошли до перелеска — это и впрямь оказалось очень тихое и безветренное место, и даже поздне-осеннее солнце грело здесь почти по-летнему.
— Немного передохнем, согреемся, а к вечеру доберемся до дома, — сказал Грендель, оглядываясь по сторонам, нет ли где поблизости хвороста. Покровский сбросил с плеч рюкзак и шарил внутри, ища все необходимое для кратковременного привала. Боярин Василий прислонился к стволу невысокой сосны и задумчиво глядел куда-то в небо. Можно было бы подумать, что он отдыхает после нелегкого пути, но на самом деле в такие минуты его ум детектива-аналитика работал напряженно, как никогда.
