– Вы мне уже звонили?
– Тарасов – большая деревня, – уклончиво ответила я, – негативы у меня, можете забрать их в любое время.
В трубке повисла минутная пауза. Видно, Дыкин не ожидал от меня такой прыти.
– Через полчаса я буду у вас, – еле сдерживая радость, произнес он.
– Отлично, жду вас.
Я повесила трубку и, немного подумав, набрала номер лицея.
– Будьте добры, Софью Марковну…
– Она сейчас на уроке, что ей передать? – спросили на том конце провода.
– Передайте, пожалуйста, что звонила мама Вершинина Максима и просила сказать, что она завтра подойдет к ней вместе с сыном.
– Хорошо, обязательно передам.
– А если что-то важное, пусть Софья Марковна позвонит мне сегодня вечером домой.
– Конечно, конечно, – поторопился заверить меня любезный женский голос.
* * *
Беседа с Дыкиным длилась не больше часа. Едва за ним захлопнулась дверь, в кабинет ввалился сияющий Мещеряков.
– Ну, рассказывай! Такое дело! То одна шишка, то другая… У тебя, прям, не кабинет, а Смольный какой-то! – Мещеряков был в приподнятом настроении, в его обычно бесцветных глазах полыхало синее пламя, загоравшееся только в особых случаях: в момент наивысшей уверенности, что солидный гонорар прямиком плывет в его толстые клешни или в минуту, когда он бывал по-настоящему захвачен расказом о ходе проводимого мной расследования.
– Чего рассказывать? – мой серьезный тон и несколько отстраненный вид были призваны немного охладить его пыл.
После сколь тягостных, столь и лихорадочных раздумий на сюжет: как бы мне нейтрализовать Трошу, мещеряковский задор казался мне более чем неуместным, он прямо-таки злил меня.
– Ну, что-то я тебя совсем не узнаю! – Михаил Анатольевич с размаху плюхнулся в кресло, – Дыкин доволен?
– Доволен, – сухо ответила я, чувствуя себя страшно усталой. Еще бы! Столько нервничать!
– А Троша, что с ним? – сбавив радостные обороты, как-то опасливо спросил Михаил Анатольевич, – вижу…
– Все нормально, Миша. Дыкин обещал помочь, вернее уже помог…
– Как это? – насторожился Мещеряков.
– Решил вопрос с Трошей, не выходя из моего кабинета, – загадочно ответила я.
– Я смотрю, Валентина, что на диалог ты сейчас не настроена… – проницательно предположил он.
– Ты угадал… С меня довольно того, что Максим теперь в безопасности.
– Да, такая штука жизнь, – Михаил Анатольевич замотал головой, – нет, а все-таки, Валентина…
– Потом, Миша, все расскажу… завтра. А сейчас я, пожалуй, домой пойду. Ты не возражаешь?
