– Попридержи язык! – одернул Колю Валентиныч. – Это не твое дело!
– А чье же?
– Вершининой, – коротко и строго сказал Ганке. – А твое дело сейчас – на дорогу смотреть.
– Что-то ты стал, Валентиныч, повторяться! – Антонов затормозил у въезда во двор. – Приехали.
Он выключил зажигание, фары и первым вылез под дождевые потоки. Ганке последовал за ним. Зонт он оставил в машине.
– А песку-то! – Антонов осторожно ступал по скользким песчаным разводам, старательно обходя провалы чавкающей жижи.
– Ну, блин, тут и глина, и песок, и земля! – Коля едва не поскользнулся. – Смотри, Валентиныч, штиблеты попортишь! – сострил он.
Ганке, освещая себе путь фонариком, осторожно выбирал место, куда можно было без неприятных последствий опустить ногу.
– Под ноги смотри, балагур чертов! – Ганке ухватился за ветхие клинья деревянного забора и, держась за них, чтобы не соскочить в хлюпающую грязь, по узенькой, относительно чистой, тропке пробирался к дому.
– Черт! – споткнулся Коля, – булыжники!
Добравшись наконец до калитки, Ганке спокойно обследовал ее и, обнаружив крючок, снял его.
– Вон в ту! – указал пальцем Антонов на правую дверь.
– Пальцем не показывай – дурной тон, – вполголоса сказал Ганке, – и не думай, что тебе одному все известно!
– Та-ак, – Ганке достал из чемоданчика отмычки, – дело-то плевое!
– А я тебе что говорил!
– Ну ты, мистер-всезнайка, помалкивай!
Через несколько секунд они, спустившись на пару ступенек, уже вошли в темную прихожую. Внутри было не то что тепло – жарко. Котел работал во всю мощь.
– Здесь посвети! – Антонов, следуя за желтой полосой фонарного света, нашел на стене выключатель. – Эврика!
Вспыхнуло электричество, открывая внутреннее пространство дома удивленным взорам Ганке и Антонова.
Справа был туалет, прямо – кухня, слева – жилая комната.
– Кто-то здесь уже побывал, – Ганке оглядел ступенчатую прихожую.
Одежда, обувь и сама вешалка валялись на полу вперемешку с потрошенными книгами, журналами и газетами.
– Если бы не фонарь – загремели бы мы здесь! – Заметил Коля, который, присев на корточки, вертел в руках обувную ложку.
– Я займусь комнатой, а ты пока кухню обследуй. – Невозмутимо сказал Ганке.
– Че обследовать-то, Валентиныч, неужели ты не понял, что искать тут нечего? Кто-то нас опередил…
– Делай, что говорят, умничать потом будешь! – Ганке направился в комнату.
В ней царил страшный беспорядок: мебель была разворочена, подушки вспороты, ящики письменного стола со всем высыпанным из них на пол содержимым образовали некое подобие импровизированных мини-баррикад. Ганке, минуя завалы, подошел к книжному шкафу. На полках, точно калеки на костылях, приткнувшись друг к другу, застыли всклокоченные тома, остальные послужили материалом для спорадических построек.
