Через несколько минут Жора позвал меня.
Я вошла и увидела пятерых мужчин. Я сразу же выцепила взлядом двоих из них: сидящего у окна и сидящего возле шкафа.
Они были очень разными внешне, хотя чувствовалось нечто общее, что их объединяло: какая-то настороженность во взгляде, неухоженность. И чувство постоянного страха и напряжения.
Один, тот, что сидел у окна, был постарше, с рябоватым лицом и добрыми, какими-то детскими глазами. Смотрел он на нас так непосредственно и невинно, как ребенок, который понимает, что натворил что-то нехорошее, но ничего не мог с собой поделать – слишком велик был соблазн. Во всем его облике сквозила какая-то чистота. Я бы не удивилась, если б узнала, что он искренне верит в бога.
Второй, сидящий у шкафа, был совсем другим. Взгляд его маленьких глаз был колючим и неприятным. Смотрел он озлобленно. И вообще был каким-то нервным. Чувствовалось, что в экстремальной ситуации он может выкинуть что-то непредвиденное, совершенно ему несвойственное в обычных обстоятельствах. И он даже сам не осознает до конца, на что способен. Что он будет скорее действовать, не думая о последствиях.
Он посмотрел на меня, и на лице его отразилась сложная гамма чувств. Он, конечно же, принял меня за Ольгу, как и следовало ожидать.
Второй, с Рябоватым лицом, посмотрел на меня своими добрыми глазами и слегка виновато улыбнулся и даже пожал плечами. Извини, мол, так получилось…
Я поняла, что это и был тот самый Рябой, такой философ с прекрасной душой. А товарищ его – наверняка Мутный. Иначе просто быть не может.
– Ольга Андреевна, – начал Жора, – посмотрите, пожалуйста. Не узнаете ли вы кого-то из сидящих перед вами людей? Что касается остальных, то я в последний раз предлагаю признаться добровольно, пока потерпевшая не опознала вас, – Жора обращался будто бы к пятерым сразу, но Мутный с Рябым отлично понимали, что обращаются к ним.
Оба бандита молчали.
– Значит, не хотите признаться? Хорошо. Тогда послушайте… – Жора взял со стола какой-то листок, вложенный в папку и принялся делать вид, что читает:
«Я, Снегирева Ольга Андреевна, заявляю, что второго июня 1999 года, ко мне на дачу ворвались трое вооруженных мужчин, которые, угрожая пистолетом мне и моим детям, заставили меня скрыть их у себя…» Так… «Приметы всех троих отлично помню, в случае необходимости могу легко их опознать…» – Жора искоса посмотрел на Мутного, который весь напрягся. Видимо, его гораздо сильнее огорчало то, что кто-то может понять, ради чего его понесло в Вишневку, чем то, что его посадят за побег. Неужели он еще рассчитывает добраться когда-нибудь до коллекции?
