– Если Кристина поправится, то с ним все будет в порядке. Если мы ее потеряем, я не знаю, сможем ли мы это пережить. Проклятье, что-то надо делать… – она допила виски. – Я пойду наверх, если ты не против. Я тоже ужасно устала.
– Конечно, – сказала Лили. – Кэлли, спасибо, что выслушала мой рассказ. Мы стали с тобой гораздо ближе друг к другу.
– Лили, – сказала Кэлли, – мы друзья. И всегда ими будем.
Нью-Йорк, январь 1989
– Кто-нибудь, помогите мне, пожалуйста, с молнией!
– Одну секунду, Марси, – сказала Кэлли. – Сейчас. – Она пробежала расческой по волосам и искоса взглянула в большое зеркало. Ее неяркая косметика хорошо гармонировала с зеленым бархатным вечерним платьем и ожерельем из изумрудов. Слева от нее Лили, наклонясь к зеркалу, подкрашивала тушью кончики ресниц. Глубокое декольте ее черного бархатного платья прекрасно оттеняло сверкающее бриллиантовое колье. Марси пыталась взглянуть в зеркало из-за их спин.
– Никто не ощущает, что мы слишком шикарно одеты, а время еще только вечернего чая? – сказала она, разглаживая свою голубую шелковую юбку и приводя в порядок лиф без бретелек, украшенный золотой вышивкой.
Лили и Кэлли рассмеялись.
– Более того, – продолжала Марси. – Мне кажется, Лили старается перещеголять нас своими бриллиантами.
– Разве кто-нибудь может перещеголять изумруды Лэттиморов? – спросила Лили.
– Твои сапфиры не так уж плохи, – улыбнулась Кэлли.
– Просто, но со вкусом, – сказала Марси, прикоснувшись к нитке голубых камней на своей груди.
Кэлли была рада снова слышать смех Марси.
– Три простые домохозяйки, – усмехнулась Марси. – Слушайте, спасибо, что выпустили меня первую. Мне действительно надо как можно раньше вернуться в Саг-Харбор, а сегодня обещали снег, так что, может кто-нибудь мне помочь?
– Конечно, – сказала Кэлли. – Повернись. – Она расстегнула молнию, стараясь не задеть белье.
– Спасибо, – сказала Марси. Она переступила через платье, упавшее к ее ногам, и достала из большой кожаной сумки шелковую рубашку и джинсы.
– У тебя трудности с расстегиванием молнии. А у меня с застегиванием, – сказала Кэлли.
– Это потому, что ты объелась в «Le Circue». Я говорила тебе, что надо было есть кресс-салат и петрушку.
– Нет, – сказала Кэлли. – Это совсем не поэтому. Просто я на четвертом месяце беременности. Замужем семь лет, отроду уже почти сорок, и на четвертом месяце беременности. Можете себе представить?
– Ты шутишь? Ох, Кэлли, – улыбнулась Лили. – Это здорово!
