– Бабуля у нас была замечательная! – Юнис снова утонула в бездонном кресле у двери. – Мы считали ее скорее не бабушкой, а мамой. Она ведь нас с Корделией вырастила. Родители погибли в автокатастрофе, когда мне было шесть, а Корделии только-только исполнилось четыре. И бабуля, несмотря на возраст – ей уже было за сорок, – взяла нас к себе.
Юнис помолчала, глядя куда-то сквозь меня. В глазах снова заблестели слезы.
– Вы себе даже не представляете, мистер Блевинс, какая она была хорошая и добрая. Цветы очень любила. Вы бы видели ее садик – просто прелесть. Она его каждый год разбивала по-новому. То ноготки посадит и петунии, то…
Джо Эдди нетерпеливо махнул рукой.
– Ну все, хватит! Мы уже поняли. Не бабуля, а сущий ангел.
Юнис мигом умолкла, словно ей влепили пощечину. А я решил, что непременно как-нибудь потолкую с Юнис о бабуле один на один, когда поблизости не будет миляги Джо Эдди. Если такой момент вообще настанет. У меня создалось впечатление, что муж держит Юнис на коротком поводке.
– Не знаете, кто мог затаить на бабулю зло? – спросил я. – А может, кто-то не выносил ее кота и попугайчика?
Переглянувшись, Джо Эдди и Юнис в унисон замотали головами.
– Все вокруг бабулю любили, – сказал Джо Эдди.
– Все любили, – эхом отозвалась Юнис.
– А до зверушек никому никакого дела не было, – добавил Джо Эдди. – Хотя этот чертов котяра Персиваль, дай ему волю, запросто бы выцарапал любому глаза.
Лицо Юнис стало бледнее бледного.
– Он же теперь мертв, – чуть слышно выдохнула она. «О мертвых либо хорошо, либо ничего». Очевидно, по мнению Юнис, это расхожее выражение распространялось и на мертвых котов.
Джо Эдди одарил ее испепеляющим взглядом.
– Это ты мне говоришь? А кто его хоронил, спрашивается? Да я же собственными руками закопал и этого бешеного кота, и дурацкого попку.
Юнис горестно моргнула. Джо Эдди снова переключил внимание на меня:
– Эммелин Джонстон уговаривала нас устроить коту настоящие похороны. С панихидой. Можешь себе представить? – Он откинулся на спинку дивана и затрясся. Смех этого громилы совершенно не соответствовал габаритам. Джо Эдди хихикал, как девчонка. – Ой, ну и умора!
Я из вежливости улыбнулся. Бедняжка Юнис еще больше погрустнела.
– Эммелин Джонстон, говоришь? – Где-то я это имя слышал.
Джо Эдди сначала кулаком смахнул выступившие от хохота слезы.
– Ага. Да ты ее знаешь, как пить дать. Безмозглая баба из этого… «Союза женщин Пиджин-Форка». Она уже понаписала кучу писем в газету. Строчит кому ни попадя, и рука не отсохнет.
