добавила я про себя. – Моя магия тоже идет из лей-линий, но она естественным образом отфильтровывается в растениях. Будь я черной колдуньей, чаще использовала бы животных.
С таким ощущением, будто снова сдаю курсовую лабу, я покопалась в ящике со столовыми приборами, разыскивая иглу для пальца. Резкий укол острия в кончик пальца едва ли был заметен, и я выдавила в зелье три необходимых капли крови. Запахло красным деревом – густо и резко, перебивая аромат камфары. Я все сделала правильно, и сама это знала.
– Вы туда влили кровь! – сказал он, и я подняла голову в ответ на тон возмущения.
– А что? Как еще мне было его оживить? Сунуть в духовку и запечь? – Чувствуя сама, как хмурится у меня лоб, я заправила выбившуюся прядь за ухо. – Любая магия имеет цену, которая платится смертью, детектив. Белая магия земли оплачивается моей кровью и смертью растений. Если бы я хотела создать чары черной магии, чтобы тебя отключить, или превратить твою кровь в смолу, или даже вызвать у тебя икоту, надо было бы использовать некоторые противные ингредиенты, в том числе части тел животных. А настоящая черная магия потребовала бы не только моей крови, но и принесения в жертву животного.
Либо человека или внутриземельца.
Получилось резче, чем я хотела, и я продолжала смотреть вниз, отмеряя дозы и давая им стечь на диски красного дерева. Моя неудавшаяся карьера в ОВ включала поимку серых заклинателей – ведьм, которые брали белые чары, вроде сонных, и употребляли их во зло, но и черных заклинателей мне тоже приходилось ловить. В основном это были лей-линейщики, потому что сами ингредиенты, нужные для черных чар, таковы, что белые колдуньи земли предпочитали оставаться белыми. Глаз саламандры и лягушачья лапка? Куда там. А кровь, выпущенная из селезенки живого существа, или язык, вырванный в момент, когда животное испускает последний вздох – не хотите? Мерзость, в общем.
– Я не стала бы создавать черных чар, – сказала я в ответ на молчание Гленна. – Это не только безумно и противно, но черная магия всегда к тебе возвращается.
И если с моей помощью, то обычно в виде удара ногой в живот или наручников, которые я надевала на запястья арестованным.
Выбрав амулет, я втерла в него еще три капли моей крови, чтобы активировать зелье. Она быстро впиталась, будто чары вытягивали кровь из пальца. Готовый амулет я протянула Гленну, вспоминая тот раз, когда меня черт попутал сотворить черные чары. Я выжила, но у меня осталась метка демона. А я всего-то и сделала, что взглянула на книгу. Черная магия всегда возвращается к творцу на обратном размахе. Всегда.
