– Спасибо, Роуз, – снова кивнула я.
Она улыбнулась, и от проявившихся морщин ее лицо стало еще более сочувственным.
– Не переживай. Действительно тяжелая штука. Она повернулась выйти, и я выпалила ей в спину:
– Как ты с этим справляешься? Как не развалишься на части? Это же… это ужас, что с ними сделали. Как вообще кто-то мог такое сделать?
Роуз медленно вздохнула, выдохнула.
– Сначала плачешь, потом злишься… потом что-то делаешь. Я смотрела ей вслед. Резко и быстро простучали ее шаги, потом дверь закрылась. Это да. Это я могу.
Понадобилось больше мужества, чем мне хотелось признавать, чтобы выйти из туалета. Интересно, все ли уже знают, что меня стошнило. Роуз проявила неожиданную доброту и понимание, но остальные офицеры ФВБ мне этого точно не спустят. Красотка-ведьмочка, которая захотела играть в мужские игры? Гленн такого шанса не упустит.
Я бросила нервный взгляд в сторону открытых офисов и сбилась с шага, не увидев насмешливых лиц – а только пустые столы. Все столпились у дверей кабинета Гленна, заглядывая внутрь. И оттуда доносились громкие голоса.
– Простите, – пробормотала я, прижимая к себе сумку и проталкиваясь мимо сотрудника ФВБ в форме. И остановилась прямо на пороге, увидев, что в комнате полно спорящих людей с оружием и наручниками. – Морган! – Тот коп с чипсами схватил меня за руку и втянул внутрь. – Полегчало?
Я споткнулась от резкого движения, выпрямилась.
– Д-да, – сказала я неуверенно.
– Ну и хорошо. Я тут позвонил для вас по последнему телефону. – Данлоп поглядел мне в глаза – у него они были карие, и такие честные – казалось, я ему прямо в душу смотрю. – Надеюсь, вы не против – я просто подыхал от любопытства.
Он расправил усы, вытер с них жир, и взгляд его вернулся к шести отчетам, закрепленным поверх записок Гленна.
Я оглядела комнату. Все собравшиеся оборачивались на мой взгляд, узнавали меня – и возвращались к своей беседе. Они все уже знали, что меня вывернуло, но никто по этому поводу не прохаживался, и у меня возникло впечатление, что я каким-то хитрым образом сломала лед. Раз я не выдержала, это показывало, что я такой же человек, как они – в каком-то смысле.
Гленн сидел за столом, скрестив на груди руки, и ничего не говорил, наблюдая за отдельными спорами. На меня он посмотрел искоса, приподняв брови. Судя по разговорам, присутствующие в комнате были настроены арестовать Трента, но некоторые опасались его политической силы и хотели больше фактов. Напряжение в комнате было не так сильно, как можно было подумать по громкости, с которой они друг на друга орали. Похоже, людям нравится делать любую работу с громкими разговорами.
