Надо зайти перекусить".
Не успел Джо устроиться за столиком и взять меню, как к нему обратился сосед:
— Не хотите ли сигарету?
Джо изумленно уставился на собеседника:
— О господи! Нельзя же курить в помещении — особенно здесь… — Джо повернулся к собеседнику и застыл с открытым ртом.
Рядом с ним, в человеческом обличье, сидел Глиммунг.
— У меня и в мыслях не было вас пугать, — заговорил Глиммунг. — Ваши работы превосходны, я вам об этом уже говорил. Я нашел вас именно потому, что считаю вас лучшим реставратором на Земле; об этом я тоже говорил. Падре, несомненно, прав; вам надо поесть, чтобы прийти в себя. Сейчас я что-нибудь закажу. — Глиммунг кивнул роботу-официанту, одновременно раскуривая сигарету.
— Разве они не видят, что вы курите?
— Нет. А робот, очевидно, вообще не замечает моего присутствия. — Он повернулся к Джо. — Закажите себе все, что пожелаете.
Съев полную миску супа из червей и выпив кофе без кофеина (как и полагалось по закону), Джо заметил:
— Боюсь, вы не понимаете, что со мной творится.
Для такого, как вы…
— Для такого, как я? — переспросил Глиммунг.
— Ну, вы же знаете…
— Ни одно живое существо себя не знает, — заявил Глиммунг. — Вы тоже не знаете себя, не имеете ни малейшего понятия о заложенном в вас потенциале. Знаете, что для вас будет означать Подъем? Все, что было сокрыто в глубине вашего естества, все, что дремало внутри вас, — все это будет реализовано. Тот, кто причастен к Подъему, вовлечен в этот процесс, на планетах, разбросанных по всей Галактике, — все смогут быть.
Ведь вас никогда не было, Джо Фернрайт. Вы не были — вы только существовали. Быть — значит совершать. И мы совершим великое дело, Джо Фернрайт. — Голос Глиммунга зазвенел, как колокол.
— Вы пришли рассеять мои сомнения? — искренне спросил Джо. — Именно для этого вы здесь появились?
Убедиться, что я не передумал и не сбежал в последний момент?
Вряд ли это так, не мог он, Джо Фернрайт, быть настолько важным. Глиммунг, разрывающийся между пятнадцатью мирами, тратит свое драгоценное время на то, чтобы подбадривать какого-то жалкого керамиста из Кливленда. У Глиммунга и без Фернрайта хватает забот, и куда более важных…
— Это как раз и есть "важная забота", — ответил Глиммунг, прочитав мысли Джо.
— Почему?
— Потому что второстепенных забот не бывает. Как нет второстепенной жизни. Жизнь насекомого или паука так же значима, как ваша, а ваша — так же, как моя.
Жизнь есть жизнь. Вы хотите жить так же, как и я.
