Он усадил Эмилию на софу, подложив под голову и плечи подушки.
– Все будет в порядке, – шепнула она, когда он прилёг рядом и спросил, выдержит ли она в ее положении его вес.
Виктор вздрогнул, ему не хотелось, чтобы она разговаривала. Эмилия не обладала соблазнительным, глубоким голосом, как мнимый Ленард. Но он сам задал ей вопрос. Он закрыл ей рот поцелуем, подумав, что у его гостьи совсем иной вкус, и вспомнив, что тогда его обуревало желание. Он приподнялся.
Эмилия обвила его шею руками.
– Я не причиню тебе вреда? – спросил он.
Она отрицательно покачала головой. Он накрыл ее своим телом. Когда он закрыл глаза и вспомнил, как его гостья смотрела на его шрам, то достаточно воспламенился, чтобы продолжить. Но, черт возьми, он хотел «Ленарда». Ему хотелось разделить ложе со своей гостьей, он чувствовал себя ужасно по отношению к Эмилии, словно обманывал ее.
– Нет! Что вы делаете с моей мамой?
Топот маленьких ног напомнил Виктору, что он забыл запереть дверь.
– О Господи! – прошептала Эмилия, когда детские кулачки замолотили Виктора по спине.
– Не обижайте мою маму! – Удары маленьких кулачков снова градом обрушились на него. – Не убивайте мою маму!
Виктор обернулся и схватил девочку за руки.
– Реджи, успокойся. Я не обижал твою маму. И никогда этого не сделаю.
– Реджина, прекрати сию же минуту, – произнесла Эмилия не терпящим возражений тоном и села на софе. – Отправляйся к няне.
Стоявшая перед Виктором девочка всхлипнула, и у него упало сердце.
– Подожди. Она же ничего не поняла.
– Я не могу поощрять подобное поведение. – Голос Эмилии дрогнул от возмущения. – Она не должна бить людей. Я этого не потерплю.
– Эмилия, она еще ребенок.
Его дочь, дрожа, стояла перед ним, но когда подняла на него темно-карие – его глаза, в них был вызов.
– Вы обидели мою маму. Вы хотели ее убить, – упрямо повторила девочка.
– Нет, милая. Я никогда не обижу твою маму. Знаешь, почему? Я никогда не сделаю ничего, что может огорчить тебя.
– Виктор! – предупреждающе воскликнула Эмилия. Он жестом остановил ее.
– Я никогда не делал ничего, что могло бы повредить тебе, Реджи. Я скорее умру, чем сделаю это. Я слишком тебя люблю.
Взглянув в ее прелестное личико, он понял, что никогда не причинит ей горя. И хотя мечтал, чтобы она узнала, что он ее отец, сознавал – это принесет ей больше страданий, чем радости.
– Я никогда не сделаю ничего, что может огорчить тебя, – повторил он.
Произнося эти слова, Виктор знал, что говорит правду. Девочка подняла на него глаза. Теперь в них была неуверенность. Он отбросил с ее лица упавшие на лоб пряди. Ему хотелось сказать Реджине, что он всегда будет рядом, если ей понадобится помощь, но знал, что это бы только смутило девочку.
