– Мой брак едва ли можно назвать несчастливым, – возразил Кин.
– Мне довелось видеть тебя в полном отчаянии, когда Софи вылезла на крышу. Так что не уверяй меня, что все прекрасно.
– За отчаянием следует головокружительный восторг. Так что оно того стоит.
– Наверное, ты бы не сказал этого, если бы она сорвалась и разбилась насмерть, – заметил Виктор, подавая ему бокал.
– Ты прав. – Кин сделал глоток и отвел взгляд. – Наши с Софи разногласия и вызваны-то главным образом моей боязнью потерять тех, кого я люблю.
– Я не думаю о потерях, однако умудряюсь испортить людям жизнь. То, что в Мэри-Фрэнсис пощадила болезнь, разрушил я. Я приложил руку к тому, чтобы погубить тебя, а мое вмешательство в жизнь Эмилии и Джорджа едва ли делает мне честь.
– И все же из этого не следует, что ты должен противиться браку, все время перебирая в памяти страдания, выпавшие тебе на долю с Мэри-Фрэнсис.
– Вряд ли тебе удастся назвать много счастливых супружеских пар, а обратных примеров сколько угодно, начиная с принца-регента, который нынче правит Британией.
– Вспомни Тони и Фелисити.
– Первый ее брак был несчастливым, а сейчас у нее едва остается время для Тони. Если бы не сын, не знаю, что стало бы с их семьей. А что хорошего можно сказать о браке Джорджа и Эмилии? А наша сводная сестра Маргарет и Бедфорд? Да и жизнь нашего отца с моей матерью… Я видел, что отец разбил ее сердце и раньше времени свел ее в могилу, так же как и я поступил с Мэри-Фрэнсис. Нет, я не в состоянии вкладывать столько сил в то, что самой природой обречено скорее на провал, чем на счастье.
– Ты ещё не оправился от случившегося, – тихо заметил Кин, словно удивившись.
Первым порывом Виктора было отрицать это, но Кина не проведешь, он знал своего сводного брата лучше многих.
– Прошло только три месяца.
– Я думал, Мэри-Фрэнсис умерла для тебя задолго до ее физической смерти. Вряд ли ты повинен в том, что она снова бросилась в огонь, после того как один раз ты ее вытащил. Все дело в ее безумии.
Виктор повернулся к камину. Он знал, в чем его вина. Он настаивал на том, чего Мэри-Фрэнсис была не способна ему дать.
– Я пытался спасти наш брак и хотел… хотел иметь сына, ребенка, которого мог бы воспитывать, Для нее это стало последней каплей.
Кин положил руку ему на плечо.
– Эта молодая девушка сможет родить тебе сыновей.
– Нет, я больше не позволю своим страстям погубить хоть одно человеческое существо. Я причинил достаточно страданий. Я ничего не хочу. Мне ничего не нужно. Я получил достаточно, но мне нечего отдать. Нет, я больше никогда не женюсь.
