– Как он? – на ходу спросил Кин, его руки были испачканы кровью.
Хирург собрал свою медицинскую сумку и теперь направлялся к ним. Виктор махнул рукой и велел мнимому Ленарду прижать тампон из ткани к плечу. Кин был уже совсем близко, и Виктор, сдерживал желание закрыть девушку своим телом, чтобы защитить ее. От кого? Ведь это он сам только что ранил ее.
Виктор подхватил мнимого Ленарда на руки и понес к карете Кина. Он не мог позволить, чтобы девушку осматривали на глазах у присутствующих джентльменов и их кучеров.
– Неплохо, – наконец ответил Виктор на вопрос Кина.
– Моя пуля попала…
Услышав ее голос, Кин вздохнул с облегчением.
– …попала в Шеридана, – закончил Виктор. – Лучше бы вы попали в меня.
– О нет, – простонала девушка.
Кин вопросительно взглянул на Виктора, словно ожидая объяснений его странным действиям, когда тот снова натянул рубашку на юношу.
Виктор покачал головой, прося брата не вмешиваться. Но ему надо было узнать, насколько тяжело ранен Шеридан.
– Как Тони?
– Сильное кровотечение, но врач говорит, что пуля задела только мягкие ткани. В его жизни случались и худшие ранения, – сообщил Кин. – Если я тебе не нужен, я пойду. Надо придерживать повязку Тони.
– Иди. Мне кажется, что рана Шеридана гораздо тяжелее.
Если он сумеет заставить всех сосредоточиться на Тони, то, возможно, они не станут уделять пристальное внимание мнимому Ленарду.
И хотя Тони разговаривал с хирургом сидя, при виде его залитых кровью темно-желтых брюк Виктору стало не по себе.
– Я положу… мальчишку в твою карету, пусть хирург там его осмотрит, если он уже перевязал Шеридана, – запинаясь сказал Виктор, построив фразу так, чтобы не выдать тайну девушки.
– Простите… – проговорила она, напряженно вглядываясь в Шеридана.
– А вы меня простите, глупышка, – прошептал Виктор. – Простите меня.
Он усадил девушку на сиденье кареты и осторожно набросил ей на плечи жилет и сюртук.
– Он будет жить? – спросила она. – Я не хотела стрелять, но когда почувствовала…
– Тони говорит, что такую рану пережить можно, и я ему верю. Он повидал достаточно ранений на своем веку.
Девушка недоуменно заморгала.
– Он сражался при Ватерлоо. Кто же все-таки вы, черт возьми?
Она обессиленно откинулась назад, и Виктор, оставив попытки узнать истину, занялся ее раной. Сняв с девушки сюртук, он подал ей одеяло.
– Мне нужно снять с вас рубашку, Ленни, прикройтесь одеялом.
Лидия опустила глаза и придерживала край одеяла у груди, пока он осторожно стаскивал порванную рубашку с правой руки, а потом аккуратно высвобождал левую. Рана в верхней части спины говорила о том, что пуля прошла навылет. Слава Богу, в ране не осталось осколков, которые могли бы вызвать нагноение. Виктор сорвал с себя галстук, сложил его и прижал к ее спине.
