Благородная незнакомка не обратила внимания на наглую выходку простолюдинки (обычно в Висварде за подобное любопытство чернь наказывалась плетьми) и продолжала пристально разглядывать белошвейку. Пройдясь пять раз, не меньше, вокруг девушки, дама наконец-то остановилась и властно произнесла:
– Подходишь! Снимай платье и плащ!
– Что? – переспросила девушка, не поверив услышанному.
– Стаскивай свое тряпье, дура! – прикрикнула госпожа, но потом вдруг заговорила мягче и даже одарила простушку улыбкой. – Не бойся, я просто решила оказать тебе честь! Немножко побудешь мной, вот и все!
– Что?! – снова спросила Танва, так и не поняв, чего же от нее хочет дама.
– Платьями поменяемся, дуреха, вот что! – теряя терпение, прикрикнула незнакомка. – Счастье тебе великое выпало, глупая! Человеком побудешь, в приличной одежде походишь, а я надену твое грязное убожество!
Благородные господа редко когда делают что-то просто так, из любви к низкородному ближнему, а уж дамы и подавно. Танва не знала, в чем дело, но интуитивно почувствовала, что надменная красавица втягивает ее в очень неприятную историю. Быть может, она набедокурила при дворе герцога и теперь скрывается от его слуг, а может, всего лишь спасается бегством от похитившего ее воздыхателя. Как бы там ни было, чем бы ни отличилась аристократка, а расхлебывать за нее неприятности девушке не хотелось, хоть предложенное платье, несомненно, ей очень понравилось.
Начав для отвода глаз потихоньку развязывать тесемки старенького плаща, Танва резко рванулась к спасительному выходу, но вдруг ощутила, что ее ключицы больно сжали твердые, как сталь, тиски. Резкий рывок назад – и дрожащая белошвейка уже была прижата лицом к сырым, скрипучим доскам стены сарая, на лопатки девушки навалилась непосильная тяжесть, а неприкрытая расстегнувшимся воротничком шея ощутила горячее, ровное дыхание прижавшихся вплотную губ незнакомки.
– Поиграть со мной вздумала, дрянь?! – не прошептала, а прошипела, как гадюка, на ухо девушке знатная особа. – Эх, и показала бы я тебе… научила бы слово господское уважать, но твое счастье, мне платье в целости нужно, терпеть не могу в рванине ходить! Еще вздумаешь дурить, я тебя!..
Вместо того чтобы пугать простолюдинку пустыми, далеко не всегда воспринимаемыми всерьез угрозами, аристократка перешла к действию и продемонстрировала, на что способна. Танва почувствовала, как ее беззащитную шею сильно сдавили очень острые зубы. Тонкая кожа девушки не выдержала молниеносного напора клыков, и в следующий миг по ключице потекла теплая жидкость.
