— Как это убежал? — Маркову едва не стало плохо.
— Взял да убежал. Видно, опасный преступник… Зато мы задержали его сообщницу. Она сейчас наручниками к батарее прикована…
— Какую сообщницу? К какой батарее? — чуть не взвыл от досады Степан. — Идиоты!
Операция по освобождению «заложницы» прошла успешно. Только это никого особо не радовало. Разве что Степана. Люба теперь вне опасности, ей больше не грозит Турция.
Степан нисколько не сомневался, что в землях турецких этот гад Болотов хотел от нее избавиться. Или утопить в теплом море, или по меньшей мере продать в какой-нибудь невольничий притон.
Марков связался со своими, доложил обстановку. С его подачи в столице был введен план «Сирена» и «Перехват». Разыскивался особо опасный преступник. Болотов Виталий Георгиевич.
— Степан, я не понимаю, что тут произошло? — Люба с трудом приходила в себя после потрясения.
— А то, что твой Болотов опасный преступник. Он убийца…
— Не может быть!
Машина шла в сторону Москвы на полной скорости. По ушам бил вой сирены: вывесить «люстру» на крышу было делом нескольких секунд.
— Боюсь, тебе придется в это поверить. У нас есть неопровержимые доказательства его вины…
Неопровержимых доказательств не было. Но они появятся. Степан не сомневался в этом.
— А кого он убил?
— Узнаешь, еще успеешь… Помнишь, мы покупали тебе костюм. А еще я воровок задержал…
— Ну как же. Разве такое забывается? Я тогда чудом осталась жива. И все благодаря Болотову…
— Чего?! — Степан аж вздрогнул от неожиданности. — С чего ты взяла?
— Я выходила из магазина, а он из своей машины как раз выходил. Мне в тот момент не хотелось встречаться с ним…
— Почему?
— Мы любим друг друга. Но на людях свои отношения решили не показывать… Может быть, поэтому ты и не знал, что я его любовница…
Может быть, поэтому. А скорее всего потому, что в некоторых вопросах он допускает вопиющее головотяпство. Но ничего, с этого дня за Любой контроль да контроль…
— Так, ты не хотела встречаться с ним. Дальше?
— В общем, я увидела его и обратно в магазин. В туалетной комнате переждала… А когда вышла, машина уже горит…
— А ты не видела, Болотов не подходил к нашей машине?
Никогда бы не подумал Степан, что ему придется допрашивать собственную сестру. Но жизнь, как известно, мерзкая штука.
— Не видела…
— А он мог подходить к ней?
— Зачем ему это?
— Например, чтобы заминировать ее.
— Степан, ну что за глупости?
— Люба, эмоции в сторону. Ты хорошо подумай над моим вопросом. Он мог подходить к машине или нет?
