Адриенна покачала головой, вытерла слезы и указала на валявшуюся у костра деревянную, окованную медью шкатулку.
– Не расстраивайся, Уиллз, твои деньги никуда не делись.
Люсьен поднял шкатулку и вручил жестянщику, тот, превозмогая боль, благодарно ему улыбнулся.
– Адди, ты жива? – едва слышно спросила Шарлотта. Она поднялась и, пошатываясь, подошла к Адриенне. Сестры обнялись так крепко, будто не виделись несколько лет.
– Извини меня, Адди, – зарыдала Шарлотта, пряча лицо на груди у сестры. – Похоже, я тебя подвела.
– Ничего подобного. Разве ты могла справиться с этими негодяями?
– Но я даже не попыталась тебе помочь. Валялась на земле, как куль с мукой…
– Перестань себя корить, Лотти. Слава Богу, все обошлось. Только бедняга Уиллз пострадал, – сказала Адриенна, отстраняясь от Лотти. – Не могла бы ты дать мне другое платье? От моего остались одни лохмотья.
– Сейчас принесу. – Шарлотта побежала к фургону и через минуту вернулась со свертком в руках. Адриенна взяла сверток и двинулась в сторону росших у обочины кустов, чтобы переодеться, но Люсьен остановил ее.
– Не надо, мистрис.
Сестры с удивлением посмотрели на своего спасителя.
– Но мне необходимо переодеться, разве не понятно? – удивилась Адриенна.
– Думаю, тебе не следует никуда отлучаться, пока мы не доедем до твоего дома.
– Но… – запротестовала было Шарлотта. И Люсьен повернулся к ней.
– Думаешь, кроме этих двоих, в лесу никого нет? – Люсьен кивком указал на лежавшие неподалеку трупы. – Эти негодяи обычно сбиваются в шайки. Очень может быть, что их приятели скрываются неподалеку.
Шарлотта затрепетала от страха, а Адриенна согласно кивнула. Зачем, в самом деле, идти в кусты переодеваться, если Люсьен только вчера видел ее совершенно голой? Кроме того, в глазах рыцаря не было и намека на похоть – только тревога за ее жизнь.
– Не надо преувеличивать опасность, – прошептала она на ухо Шарлотте. – Однако Люсьен прав: осторожность не помешает.
Лотти задумчиво кивнула, подошла к сестре и встала между ней и рыцарем. Стащив с плеч сестры рыцарский плащ, она заслонила им Адриенну.
В лесу заметно посветлело. Солнце еще не взошло, но небо из темно-синего стало серым, а звезды и луна побледнели.
Люсьен смотрел в лицо Адриенны, стараясь запечатлеть дорогие черты: прямой, словно точеный нос, черные, горделиво изогнутые брови, голубые глаза, сверкавшие, словно драгоценные камни. Сейчас Адди казалась еще прекраснее, чем на ярмарке в Фортенголле. Ради этой женщины Люсьен был готов биться не только со всеми на свете разбойниками, но даже с драконами и прочими силами зла, если, конечно, они существуют.
