– Вы что, поссорились? – нахмурился Уэйн.
Она неопределенно пожала плечами и жестом призвала его к молчанию, потому что Адам начал рассказывать о художнике, который умер очень молодым, не успев достичь славы своего учителя сэра Томаса Лоуренса. Гэбриэл заметила, что несколько людей из публики взволнованно бормочут в мобильные телефоны, и узнала среди них одного из помощников Джереми.
– Синглтон был хорошо известен тем, что любил подстраивать разные фокусы, – продолжал Адам. – В данном случае это отражение человека по имени Бенджамин Уоллис, жениха Генриетты, в стенном зеркале за спинами девушек. Поскольку он сбежал с ее соблазнительной младшей сестрой Летицией, как только портрет был закончен, то картину, возможно, следовало бы назвать «Этюд в тонах неверности». – Адам улыбнулся залу и начал торги с пяти тысяч фунтов, подчеркнув интонацией, что такая низкая стартовая цена всего лишь формальность.
Местные претенденты вскоре вышли из игры. Поле битвы осталось за двумя соперничающими арт-дилерами из Лондона и служащими «Дайзартс», работавшими на телефонах. Цена все росла и вскоре превзошла сумму, вырученную за Рассела Флинта. Финальная сумма, уплаченная инкогнито по телефону, настолько превышала все прогнозы Гэбриэл, что она словно в тумане смотрела, как Адам закрывает торги.
Радостное возбуждение буквально распирало Уэйна и Эдди, а Гэбриэл опять стало худо: вспышки света перед глазами предупреждали ее о том, что мигрень вновь дает о себе знать.
– Вы не могли бы отвезти меня домой прямо сейчас? – спросила она напряженным голосом. – Мне нехорошо. Опять болит голова.
– Оно и заметно: вид у тебя ужасный, – обеспокоенно произнес Эдди.
На обратном пути Уэйн и Эдди без умолку обсуждали успех портрета.
– Адам – гениальный аукционист, – сказал Эдди. – Стоило сегодня поехать просто для того, чтобы увидеть его в действии.
Гэбриэл промолчала. Дикая боль в голове усиливалась с каждой минутой. Как только Уэйн остановил машину, она трясущейся рукой вставила ключ в замок и бросилась в дом. Она едва успела добежать до кухонной раковины, как ее вырвало.
Ребята не растерялись в этой ситуации. Эдди поддержал ей голову, Уэйн смочил полотенце, вытер ей лицо, потом усадил в одно из кресел. Затем кто-то из них поставил чайник, чтобы вскипятить воду и приготовить чай.
Гэбриэл с трудом открыла глаза и попыталась улыбнуться.
– Простите, ребята. В ваши служебные обязанности не входит работа в качестве медбратьев.
