Одевался учитель щегольски. Несмотря на то что был одинок, никто его не видел неряшливым. Даже волосы, которые он красил соком красного дерева, ни у кого не вызывали удивления: они гармонировали с его любимыми галстуками гранатового цвета.
Чувствуя себя обязанным поблагодарить за доверие, Виржилио старался, чтобы каждая фраза получалась гладкой: ведь все знали о его литературных склонностях. Вплоть до того, что Пентекостес давал ему просматривать тексты своих речей, чтобы он выправил стилистические погрешности. И хотя Виржилио ценил изысканный стиль префекта со многими повторами, он заставлял Пентекостеса воспевать прошлое Бразилии, приводя множество исторических цитат.
Пентекостес сделал вид, будто поддерживает кандидатуру Виржилио. Будучи вынужден слушать другого, когда хотелось говорить самому, он ждал момента, чтобы взять слово, как только учитель переведет дух.
Виржилио аккуратно вытер пот со лба. Этого оказалось достаточно, чтобы Пентекостес перехватил у него инициативу.
– А кто возьмет на себя необходимые расходы? – спросил он в надежде поставить в затруднительное положение Полидоро.
Тот чертил ногтем узоры на скатерти и делал вид, что к нему это не относится. Ему только и не хватало финансировать политические планы префекта, который не посоветовался с ним и не представил никаких обоснований, когда назначил секретарем по общественным работам его известного врага.
Вопрос Пентекостеса был встречен гробовым молчанием, а это угрожало мечтам Виржилио. Горя желанием спасти бронзовый бюст Жоакина, он возразил префекту:
– Деньги – не самое важное в данном вопросе. Нам прежде всего нужен скульптор, у которого верная рука и который сумел бы понять душу сеу Жоакина и увековечить ее в бронзе.
Слегка охмелевший Эрнесто захохотал:
– И кто же это такой?
Виржилио нахмурился, забыв, что обязан аптекарю своим назначением.
– Да что вы в этом понимаете, Эрнесто? Только художник способен взлететь, даже без крыльев.
Пентекостес перехватил у него инициативу. Городская казна в плачевном состоянии, и только благодаря своим административным способностям ему с превеликим трудом удается сводить концы с концами после всех глупостей, наделанных его предшественниками.
– После того как заплатим учительницам, служащим муниципалитета и пенсионерам, с которыми заключен контракт, казна будет практически пуста.
В голосе его звучало искреннее страдание; слова внушали доверие, когда он дал понять, что, если Полидоро откажется взять на себя расходы на желанный бюст, он окажет неуважение собственному отцу.
