Через день журналисты рвали волосы на головах от того, что их не оказалось там. Единственный снимок сделал блистательную карьеру счастливчику из районной малотиражки. Он был удивительно красивый тогда — Кнопа. Высокий. Светловолосый. Кудрявый. Как главный киношный герой из тех, что всегда уверены в себе. Уверенные в себе люди всегда красивы. Не верите? Взгляните на старые фотографии полярников или космонавтов.
Потом скажут — мальчик не ведал, что творил. Потом скажут, мальчик ошибался. Потом скажут, мальчик не понимал. О мертвых либо хорошо, либо ничего. А молчать было нельзя. Поэтому вся грязь валилась на тех, кто остался. Состояние аффекта, то, се. А не надо понимать много. Кнопе достаточно было знать, что сейчас он находится в полной и исключительной безопасности.
Он просто зашагал вперед. Разомкнувшееся кольцо качнулось и поплыло вслед за ним. Охранник с пистолетом остался на месте. Рука с лезвие взметнулась к плечу. Сверкнуло острие, готовое метнуться вперед. Но не успело.
Выстрелов никто не слышал. Пистолеты охраны были не из тех, что привлекают внимание. Просто на бледной синеве сатина расплылись бурые пятна. Вот теперь Кнопа перестал понимать. Он уже не догонял. Он уже выпадал из жизни, влекомый подогнувшимися ногами на бетонные зубцы лесницы.
— Взять, — бесстрастно проронил старший охраны. Его голова качнулась не в сторону Кнопы. Кивок указал на того, чьи руки продолжали сжимать сделавшее свое дело оружие. Пальцы двух охранников кольцами опоясали предплечья. Кто-то ловким движением отобрал пистолет. Выстреливший не сопротивлялся. Он покорно позволил себя увести бывшим товарищам. Теперь уже только бывшим.
— Знакомство жениха и его родственников с невестой, — сосед почесал плечо и выдал крепкое словцо, но вписывать его не стал.
На душе стало пакостно. Матерные слова звучат одинаково хоть из пасти закоренелого уголовника, хоть из уст добропорядочного гражданина.
Люди любят чернуху. Люди готовы замазать самый светлый поступок клейким дегтем, чтобы ругать, обвинять и делать сокрушительные выводы. Люди уже ненавидели того, кто осмелился выстрелить в ребенка. Люди потянулись за охранниками, за арестованным, за носилками, на которых покоилось мертвое тело. Лестница почти опустела.
Шоу должно продолжаться. В парке атракионов находилась огромная куча народа, не подозревающего о том, что произошло. Вернувшиеся принадлежали к их числу. Парочка неторопливо огибала мой атракион, высматривая Кнопу и о чем-то тихо договариваясь.
