– Но право же, сэр…
Я махнул рукой, закрывая прения сторон.
– Ни слова больше, Дживс. Итак: палка – одна штука, игла штопальная, хорошая, острая – одна штука – всенепременно, в этой комнате, к одиннадцати тридцати вечера.
– Очень хорошо, сэр.
– Ты знаешь, где спит Таппи?
– Можно выяснить, сэр.
– Займись этим, Дживс.
Через несколько минут он вернулся с нужными сведениями.
– Мистера Глоссопа определили на ночлег в Спальню крепостного рва.
– Где это?
– Вторая дверь по коридору этажом ниже, сэр.
– Отлично, Дживс. В воротничке запонки есть?
– Да, сэр.
– В манжетах?
– Да, сэр.
– Тогда упаковывай меня к обеду.
Чем больше я думал о задаче, поставленной передо мной чувством долга и гражданской ответственности, тем больше проникался ее важностью. Я человек не мстительный, но если субчикам вроде Таппи будут сходить с рук подобные выходки, то рассыплются самые основы цивилизации и культуры. Мне предстоят дискомфорт и лишения – ждать по меньшей мере до полуночи, а затем красться по холодному коридору, – но я не отступлю! Кстати, это более чем в духе семейных традиций: мы, Вустеры, внесли достойную лепту в крестовые походы.
Настал сочельник. Как я и предвидел, было много всякой суеты и прочего веселья. Сначала нахлынул деревенский хор и пел рождественские гимны у парадного входа, потом кто-то предложил потанцевать, а остаток вечера мы слонялись, болтая о всякой всячине, так что к себе я вернулся во втором часу ночи.
При таких обстоятельствах я счел разумным отложить набег хотя бы до половины третьего. Вы знаете, я не из полуночников – лишь собрав волю в кулак, я не дал себе отложить все дела на завтра и нырнуть под одеяло.
К полтретьему все утихло. Я стряхнул дремоту, взял старую добрую палку с иглой и двинулся по коридору. Перед Спальней крепостного рва я немного помедлил и повернул ручку. Дверь была не заперта.
Наверное, настоящий специалист – я имею в виду грабителя-профессионала, виртуоза отмычки, который занимается своим делом круглый год, по шесть ночей в неделю с одним выходным, – так вот, настоящий грабитель, забравшись ночью в чужую спальню, наверное, не чувствует ничего, кроме легкой скуки. Но у дилетанта вроде меня сразу находятся веские причины отказаться от задуманного, вернуть дверь в исходное состояние и побыстрей ретироваться под родное одеяло. Зная, что в походе на чужую спальню или званый обед важно перетерпеть самое начало мероприятия, я призвал на помощь всю бульдожью храбрость Вустеров, твердя себе, что подобный случай вряд ли представится дважды. Потом минутная слабость прошла, и старина Бертрам вновь стал самим собой.
