— Но ведь ты «ведущая», — нашлась Инга.
— И что? — насторожилась пушистая летчица, с помощью малюсенькой щеточки увеличивая объем ресниц раза в три.
— Мне говорили, что ни один «ведущий» не опустится на аэродром, если «ведомый» не может произвести посадку.
— Болтают, — отмахнулась Зумки и раскрыла сундучок. Ее взгляд, плавно перетекающий из одного отделения в другое, выражал все сложности проблемы выбора.
— А почему ты бросилась на поиски Райланы? Не потому ли, что именно она твоя ведомая. Ведь так?
— Хорошо, — неожиданно согласилась Зумки. — Но только, если ты полетишь вместе с нами.
— Но как я залезу в твой самолет? — удивилась Инга.
— Проще простого, — пожала плечами Зумки. — Я делаю падение вниз, Райлана прыгает за мной, ты за ней… Ап, и вы в самолете. У меня ведь там есть второе местечко. Полными вас не назовешь, почему бы не взять. Может, и тебя захватить? — обернулась алая летчица к Лопухану.
Тот суматошно замахал руками. Голова завращалась туда-сюда в бешеном темпе, словно Зумки предложила ему нанести визит к зубному врачу.
— Если не полетишь с нами, твои уши навсегда останутся большими. Ты согласен? — пальчик Зумки покинул отверстие пузырька с духами и легонько коснулся ушных раковин, а потом сбоку погладил шею.
Лопухан не ответил. Только вжался в угол еще сильнее.
— Тогда нас трое, — подвела итог хозяйка самолета, опрыскивая дезодорантом кабину. — Кто будет прыгать первым: ты или Райлана?
Инга боязливо заглянула в люк. Ступеньки сияли неоновыми скобами. Внизу что-то неприятно журчало. Из глубин поднимался душный пар, будто там прятался готовый вскипеть вулканчик.
— Как я окажусь в самолете? — прошептала Инга.
— Никто не знает, — с нажимом ответила Зумки. — Никто тебе не объяснит. Это одна из вещей, которая работает, если ты в нее веришь. Полностью и беспрекословно.
— Я не верю, — прошептала Инга еще тише.
— Тогда вылет отменяется, — Зумки хлопнула по приборной панели. — Райлана, залезай, и возвращаемся на аэродром. По дороге набросай прошение об отчислении из летной школы. Лучше это сделать так, чтобы не потерять лица. Возможно, тебе будет позволено опылять поля химикатами. Работенка еще та, но летчицей называть ты себя можешь, ни капельки не привирая.
— Я хочу к звездам, — вздохнула Райлана.
— Становись птицей, — пожала плечами Зумки, оконтурив брови темной тушью, — не жди, что я стану тебя утешать. Мне и так влетит за внеплановый полет, поэтому приведу-ка я себя в порядок.
