КОСМОС, существуют две разновидности космоса: а) нечто, ничего не содержащее; б) ничто, содержащее все. Это то, что остается, когда уже ничего нет. Там нет ни воздуха, ни силы тяготения, которая удерживает всех живущих на Земле. Если бы не было космоса, Вселенная сосредоточилась бы в одном месте. Космос предназначен для полетов спутников, Космических Челноков, планет и космических кораблей.
Из «Научной энциклопедии для пытливого молодого нома» Ангало де Галантерейя
После того как земля перестала наконец содрогаться, номы кое-как поднялись и ошеломленно уставились друг на друга.
— Что? — переспросил Масклин. Его голос звучал приглушенно, как бы издали.
— ………………..? — спросил Гердер.
— ……………………? — сказал Ангало.
— Что? Я не слышу тебя. А ты меня слышишь?
— ……………………?
Масклин видел, как шевелятся губы Гердера. Он показал на свои уши и покачал головой.
— Мы оглохли!
— ……………………?
— ……………………?
— Оглохли, говорю. — Масклин поднял глаза.
Над головой у них клубился дым, и из этих клубов дыма, с быстротой, поразительной даже для номов (а ведь для них время течет куда медленнее, чем для людей), вырвалось продолговатое, стремительно вытягивающее облачко, с огненным языком на верхушке. Нестерпимый шум превратился в просто очень громкий и очень скоро прекратился совсем.
Масклин поковырял пальцем в ухе.
Наступило какое-то странное шипящее безмолвие.
— Вы слышите меня? — неуверенно спросил Масклин. — Кто-нибудь слышит меня?
— Это… — невнятно и с неестественным спокойствием проговорил Ангало. — Это было очень громко. В жизни не слышал ничего более оглушительного.
Масклин кивнул.
У него было такое чувство, как будто его всего измолотили чем-то тяжелым.
— Ты ведь кое-что знаешь, Ангало, об этих летательных аппаратах, верно? — спросил он тихим голосом. — Люди на них летают?
— О да. В верхней ступени.
— Но ведь никто их к этому не принуждает?
— Не думаю, — сказал Ангало. — В книге было написано, что желающих летать очень много.
— Желающих?
Ангало пожал плечами:
— Так там было написано.
Ракета уже превратилась в отдаленную точку на самом кончике расширяющегося облака белого дыма.
Масклин наблюдал за ней.
«Мы сущие глупцы! — подумал он. — Мы ведь такие крохотные, а живем в таком большом мире, и все же не хотим хоть чему-нибудь здесь научиться, прежде чем отправимся куда-нибудь еще. Когда я жил в норе, я знал все, что мне надо было знать, но прошел всего год, и я нахожусь далеко, просто невообразимо далеко от своего бывшего дома и наблюдаю за каким-то непонятным аппаратом, возносящимся так высоко, что оттуда ничего само не падает. И я должен проделать предназначенный мне путь до конца, потому что не могу вернуться обратно. Не могу даже остановиться на полпути. Так вот что имела в виду Гримма, когда рассказывала о лягушках! Знание изменяет тебя, делает совсем другим. И тут уж ничего не поделаешь».
