— Оба-на, Дед Мороз! — донеслось из толпы. — Ну ты попал!
— Да нет! — вступил другой голос. — Чё Дед Мороз-то? Это Снегурочка попала.
Я положил руку на Снегурочкины плечи и прижал хрупкую фигурку к себе.
— Поздняк, — громко сказал я. — Эта Снегурочка уже занята.
Спорить никто не стал, и мы без проблем прошли к нужному подъезду.
Подъезды, которые облюбовали нефоры, легко узнать. Там, где греются творческие личности, стены исписаны в несколько слоёв. Среди корявых загогулин обычно опознаются только названия культовых групп. «Король и Шут» мило соседствует с Zемфирой, а «Чиж и K°» поджидает в гости Виктора Цоя. По углам жмутся бутылки, форма которых не предполагает сдачи в пункты приёма. Пол густо усеян бычками и мятыми пачками от сигарет. Однако, у этих подъездов есть одно неоспоримое достоинство — они не запираются.
Машутин подъезд как раз из таких. Лифт, к сожалению, отключили, и ноги устало ныли, требуя залуженный отдых. Зато батареи работали в полный накал, и я с наслаждением купался в волнах исходящего от них тепла. Если бы не Снегурочка, так бы и сел, прижавшись к ребристой гармошке, да и заснул бы… И спал бы себе до весны…
Ах да, ещё ведь мешок с подарками. Мешок, который не оставишь.
Подниматься пришлось далеко. До предпоследнего этажа. Глаза слипались, зато обострился слух. И среди привычного журчания кипятка в батареях я услышал: «Блип!»
Сначала я не обратил внимания. Но он повторялся и повторялся. Уже не получалось думать, мало ли что может блипать. Звук начинал раздражать. Я ждал его повторения. Отсчитывал секунды до следующего блипа. Хотелось спросить у Снегурки, слышит ли она его. Но взглянув на усталое лицо, на прядь волос, прилипшую к вспотевшей щеке, я догадался, что с пустяками лучше не приставать.
На этот раз позвонила она. В квартире властвовала тишина. Ещё звонок. Я начинал скучать.
«Блип!» — донеслось с верхнего этажа. Краем глаза я отметил, что по следующему пролёту разлеглась темнота.
— Может быть уже пойдём? — предложил я. — Видишь же, дома никого.
— Нет, — жёстко ответила моя спутница, — она дома. Она обещала дождаться.
«Блип!» — подтвердили из мрака.
На этот раз я твёрдо вознамерился узнать, кто там блипает. Покинув Снегурочку, я прошёл к другому концу площадки, вступил на лестницу, ведущую дальше, вскинул голову… И отшатнулся.
Страх полоснул по мозгам отточенным лезвием. Среди густого мрака резко выделялся прямоугольник окна. Пусть его наполняла серость зимних сумерек, всё равно они куда ярче этой сконцентрированной мглы. В проёме на растянутых руках висело тело. Голова запрокинулась к стеклу. Жёсткий пучок бороды нелепо торчал поредевшей метёлкой. Островерхий колпак с мохнатым шариком выдавал в несчастном Деда Мороза. Присмотревшись, я опознал и шубу. Пусть цвет и не разглядишь, зато особый покрой ни с чем не перепутать. Самый настоящий Дед Мороз, распятый в самом настоящем окне самого настоящего жилого дома.
