— Нашел!
— Что именно и где?
— Хозяйку дубленки. Утром приходила. Вот у меня тут записано: Кузина Светлана Федоровна. Я ее после обеда попросил зайти, чтобы ты был в курсе.
— Вот уж спасибо! У меня после обеда как раз вызваны Крохалев и Шевченко.
— Ну не злись! Бог с ними, устроим очную ставку.
— Ладно, чего там. Что уже успел узнать?
— В общем эти трое — Полынцев, Шевченко и Крохалев — намеревались то ли грабануть ее, то ли поразвлечься. Но тут в действие вступил решительный незнакомец, который разогнал их всех.
— А она почему убежала.
— Говорит лицо больно страшным показалось, все кровью было забрызгано.
— Да, ночью чего только не привидится. Вот и Крохалеву оно чрезвычайно странным показалось…
… Хомут и Баранка шли по коридору первого этажа ОВД к лестнице, как вдруг Баранка замер, словно наткнувшись на невидимую преграду, схватил за рукав Хомута и зашипел ему на ухо:
— Гляди, та самая шалашовка.
Невысокая девушка неторопливо шла шагах в десяти впереди.
— Давай побазарим, будто она нас не видела, — предложил в ответ Хомут. — Она ведь нас заложит!
— О, уберите от меня этого тупаря. Ясно, что идет она к следователю, значит он все знает. Если она нас не видела, значит поймал ее кто-то другой. А если ее заловил другой, то и мы спасли другую девчонку!
— А мы разве кого-то спасли?
— Вот идиот! Почему бы нам и не спасти девчонку. Тем более, она сама это подтвердит.
— А она подтвердит?
— Подтвердит, куда денется.
Баранка в три прыжка догнал Кузину и толкнул ее к стене. Девушка непонимающе улыбнулась и вдруг узнала.
— Слушай, ты, — зашипел Шевченко, — не дай бог расколешься следователю — всю душу вынем. Если мы сядем — у нас друзей много, они быстро разберутся, кто на нас настучал. Поняла?
Девушка испуганно кивнула.
— Значит скажешь так: шла домой, начал приставать какой-то пацан. Ты его не знаешь. А мы втроем стали тебя выручать. А как Эдю убили — ты не видела. Поняла?
Девушка вновь кивнула и стала подниматься по лестнице, испуганно оглядываясь на стоящих внизу парней…
… - Но послушайте, Кузина, ведь утром вы говорили совсем иначе, Бахарев устало вздохнул. Соколов сочувственно взглянул на него.
— А девочке стало стыдно. Увидела нас, и сразу вспомнила, кто нападал, а кто выручал.
— Шевченко, вам слова не давали.
— Молчу, молчу, товарищ лейтенант.
— Ну что же будем делать с вами, Кузина. Почему вы так часто меняете свои показания?
— Я испугалась, сильно испугалась, товарищ следователь.
— Вот видите, она тоже его видела! — издал торжествующий вопль Крохалев, но тут же смолк, получив чувствительный пинок от Шевченко.
