— Вадим просил перед вами извиниться. К сожалению, он пока занят, но мне велено развлекать вас, а я человек исполнительный. — Саша Изотов церемонно раскланялся с оперативниками. — С Сергеем мы уже знакомы, а вот с капитаном…
— Это Шматов, — представил Миронов напарника. — Зовут Потап, но легко откликается на Потапыча. Так что можно без фамильярностей. Ну, а это мсье Изотов. В простонародье говоря — Саша. По профессии — экстрасенс и психиатр, по призванию — бабник и балагур.
— Зачем же так сразу, Серж?
— Ничего, Потапыч человек свой, ему лучше знать правду.
— Да разве это правда? По-моему, у меня есть другие замечательные качества.
— Например?
— Например, я люблю родину.
— Нашел чем хвастать! Мы все ее, распроклятую, любим.
— Еще я неплохой фотограф. Моя «Обнаженная под кустом бузины» заняла в прошлом году второе место на городском смотре.
— Вот видишь, только второе.
— Ничего себе! Ты знаешь, сколько фотографий присылают на конкурсы? Десятки и сотни тысяч!
— Но ведь снова на обнаженке выехал.
— Что ж тут зазорного? Обнаженная женщина — это не голый мужик.
— То-то и оно! Голую красотку любой дурак сфотографирует, а ты попробуй потного грязного мужика снять — да так, чтобы потом смотреть было не противно.
— А чем сейчас занят Дымов? — прервал разгорающуюся пикировку Шматов. — Мы ведь с ним вроде договаривались на сегодня.
— Увы, Вадик у нас на расхват. Так что своим временем распоряжаться в сущности не может. Таков удел всех талантливых людей.
— Себя к талантам, ты, видно, не причисляешь?
— Если говорить о медицине, то, увы. Бездарен, аки, пес. Зато не завидую и не ревную. Уж в этом Вадим может на меня полагаться.
— Разве завидуют только талантливые?
— Еще бы. Они более, чем кто-либо, осознают насколько сильнее и интереснее та или иная личность. Талантливый Прокофьев терпеть не мог Рахманинова. Ученик подрос и стал отвечать учителю тем же. Склоняемый в веках Сальери тоже был отнюдь не бездарен, и именно поэтому, по мнению нынешних историков, ему крепко завидовал Моцарт.
— Может, наоборот?
— Как раз нет. Успех больше способствовал Сальери, вот Моцарт и дулся. Кстати, и финал говорит сам за себя. Свинью-то в итоге подложили Сальери, а не Моцарту. Считай, ославили и оскандалили на весь свет. Так что вся история с отравлением появилась на свет, во многом благодаря стараниям автора знаменитого «Реквиема». А уж Пушкин поставил окончательную точку, заставив всех нас поверить в то, чего не было.
