Братик | страница 30



Достал он меня, честное слово.

Эра абсолютного безвременья. День - 0,9

Замотался. Устал.

Ни силы, ни злобы, ни азарта уже не хватает.

Если бы не знал для чего - для КОГО - я все это делаю, лег бы и просто сдох.

Эра абсолютного безвременья. День - 0,2

Шурка…

Шур… ка…

Аллилуйя.

Ну, перестань дуться. Не смотри букой.

Мы победили. Слышишь?

Я победил!

Аллилуйя.

Эра абсолютного безвременья. День - 0,1

Ну чего ты уставился? Опять недоволен?

У меня праздник сегодня. У меня! Это ты в состоянии понять?

То, что я имею право на праздник!

А значит, здесь будут мои друзья. Всей кодлой. С девками и горючим. И я собираюсь гудеть с ними столько, сколько захочу, и гудеть таким макаром, каким захочу. Пока меня не отпустит.

И ты, дрянь мелкая, не смей мне больше стресс усугублять!

Понял? Понял, я тебя спрашиваю? Так вот, чтобы сидел в нашей комнате тише мыши и носа не смел оттуда высовывать.

Я кричу? Да, я еще даже и не начал кричать. А вот если я закричу…

Перестань дергаться!

Убирайся.

Видеть тебя не могу.

Имею право.

ЭПОХА ТРЕТЬЯ

Провал памяти (День первый)

Реки алкоголя, моря разливанные пива, океаны водки. Редкие островки закуси, к которым густо пахнущий анашой ветер прибивает мятые остовы целлофановой обертки. Телевизор и надрывающийся двухкассетник взаимно обречены захлебнуться в общем хаосе заглушающих друг друга десятков голосов. Визгом и хохотом взрывается вызывающе крашенная команда голых ног сгрудившихся вокруг сыплющего пошлыми шутками Демыча. И все пьют. Мы еще в стадии подъема и идет старательная гонка за лидером. То есть за мной.

Плыву на волшебном корабле блаженного отупения, глупо посмеиваясь над этой жизнью.

Я хорош, словно бог.

Нет, я и есть бог. Бог этой бухающей накурившей и накурившейся толпы, расслабленной до предела и одновременно возбужденной весельем. Не вмещаясь в гостиной, гулянка кипит по всему коридору, на другом его конце густо набив кухню.

Я пью, я смеюсь. Я расслабляюсь. Внутри странно гулко и тепло, и я заливаю туда еще огня.

Алиллуйя.

Короткой судорогой, рывком удавки вспыхивает желание подраться. Яростно, безумно. Все равно с кем. Лишь бы чувствовать хруст чужой кости на костяшках своего кулака, ловить алчными губами алую густую росу. Вот он, например. Кто такой? Что здесь делает? Как посмел развалиться в кресле и щипать за зад визгливую рыжую девку? Или вот этот - чей он там друг? Шофер категории С называется. Едва не влетел с нишей единственной фурой, а теперь переключает каналы туда-сюда, как будто у себя дома.