Стрекозов, пожав плечами, открыл стеклянную дверь и поклонился:
– Прошу вас, господин Дамкин! Директор уже запечатал конверт с двухсотрублевой премией и с нетерпением ожидает вашего появления!
– Как можно! - вежливо отстранился Дамкин. - Только после вас, господин Стрекозов!
– Поспешите, господин Дамкин, поспешите. Газ-то выходит!
Литераторы вошли в здание и направились мимо стендов с фотографиями Политбюро ЦК КПСС на второй этаж. На фотографии Брежнева кто-то подписал матерное слово, которое потом тщательно затерли, но все равно было видно.
Обитая черной кожей дверь с крупной табличкой "ДИРЕКТОР" нашлась сразу же. Дамкин вежливо постучался в табличку согнутым пальцем, и литераторы вошли в приемную.
Секретарша Маша, сидевшая за столом, заваленным бумагами, была, действительно, очень хороша. Не поднимая головы на посетителей, она двумя пальцами стучала по электрической машинке, ругаясь, когда нажимала не на ту клавишу.
– Ах ты, черт, не туда!
Литераторы, как завороженные, встали напротив нее.
– Здравствуйте, Маша, - сказал Стрекозов.
Секретарша подняла голову и посмотрела на молодых людей своими накрашенными глазками с длинными ресницами.
– Вы ко мне?
– Почти, - молвил Дамкин. - Вот этот гражданин, - литератор указал на соавтора, - страстно хочет, но стесняется, объясниться вам в любви. Он каждый день страдает, сохнет, скоро умрет, если не добьется взаимности!
– Вы кто?
– Кто я - это не важно, - заявил наглый Дамкин, - а вот он - это передовик производства, слесарь самого высшего разряда, активный общественник, член общества трезвости...
Стрекозов приосанился.
– Представляете, какой человек вас полюбил? - Дамкин присел на стол перед девушкой.
– Вали отсюда! - бросила Маша и дала Дамкину по голове папкой с надписью "На подпись".
– Во как! - поразился Дамкин. - Стрекозов, тебя здесь не любят!
– Нам бы к директору, - сказал Стрекозов. - Нас ждут.
– Что вы говорите! - язвительно воскликнула секретарша. - Ему вы тоже будете признаваться в любви?
– Нет, в любви мы признаемся только красивым девушкам, - сообщил Стрекозов. - Мы журналисты, будем работать в вашей заводской малотиражке.
– А, - вспомнила Маша и улыбнулась Стрекозову. - Так бы сразу и сказали. Вы - Дамкин и Стрекозов?
– Дамкин - это я! - представился Дамкин, протягивая руку, которую Маша проигнорировала.
– Максим Максимович отзывался о вас чрезвычайно лестно. По его словам, вы настоящие мастера пера!
– Так оно и есть! - бодренько произнес Дамкин. - И настоящие. И мастера. И пера!
