– Нет! - вскричал Гиви. - Батоно Стрекозов! Поехали к нам в Грузию! У меня в Тбилиси такая дэвушка есть, м! пальчики оближешь! Сам хотел жениться, но для друга...
– Перестаньте издеваться! - рассердился Стрекозов. - Дайте двадцать рублей, или я зайцем поеду! Сказал "утоплюсь", значит утоплюсь!
– Да-а, - протянул Гиви, вынимая деньги. - Совсем болен!
– Не позволяйте ему ехать в Гурзуф! - воскликнула Зинаида. - Утопится ведь, сердешный!
– Бэсполэзно, - отрубил Гиви. - Такая любовь не лечится.
Дамкин согласно кивнул.
– Стрекозов упрямый, хуже ишака, - подтвердил он. - Ну, прям как я.
– Тогда, - решительно сказала Зина, - я вместе с ним поеду, всю дорогу буду его уговаривать не топиться!
– Вай! - сказал Гиви. - Мы, пожалуй, тоже поедем. Один голос уговаривает - это хорошо, а пять - еще в пять раз лучше чем.
– Поедем, - пошутил напоследок Дамкин. - Заодно и позагораем. Стрекозов, плавки не забудь!
Они тут же поехали на Курский вокзал. Предприимчивый Гиви за десять минут достал билеты до Симферополя.
– Знакомый начальник вокзала, - скромно пояснил он друзьям. - Жаль, рельсы прямо до Гурзуфа не проложили, он бы и до Гурзуфа достал.
– Привет, - раздалось за спиной у литераторов.
Литераторы обернулись и обнаружили басиста и ударника рок-группы "Левый рейс". Ударник, поблескивая очками, кушал мороженое.
– Привет, - сказал Дамкин. - Вы-то здесь какими судьбами?
– В Гурзуф едем.
– Как, и вы тоже?
– Да, только билетов не можем достать.
К литераторам подошел вспотевший Гиви.
– Не отставать, слушай! Поезд сейчас поедет. Давай живо в вагон!
Поезд тронулся. Из окна вагона Дамкин долго махал оставшимся на перроне рокерам. Стрекозов все также уныло смотрел перед собой.
Зина достала из сумки курицу, картошку в мундире, соленые огурчики.
– На вокзале купила, - пояснила она в ответ на вопросительный взгляд Дамкина. - Садитесь к столу.
Доктор, художник Бронштейн и Дамкин придвинулись, но Гиви Шевелидзе сказал:
– Слушай, я узнавал у проводника, здесь есть ресторан. Пойдем, я угощаю!
– Я не буду есть, - заявил Стрекозов и полез на верхнюю полку.
– А я поем, - сказал Дамкин, у которого аппетит не пропадал ни при каких обстоятельствах. - Пошли.
Бронштейн и доктор кивнули. Зина обиженно поджала губы и, завернув курицу в бумагу, убрала ее в сумку.
– Мы скоро, Стрекозов. Не скучай.
Стрекозов не ответил. Его взгляд был уставлен в стакан с подстаканником "Москва - город-герой".
Гиви повел своих спутников в ресторан, и они просидели там до самого вечера. Когда они вернулись, Стрекозов все также отрешенно лежал лицом к стене.
