– А почему? – сейчас же спросил другой парень – тот, что с усиками, – Почему не можешь-то?
– Да нельзя ему, нельзя, – досадливо поморщился Николай. – Он же ведь в поселке живет. В общем бараке. Среди фрайеров живет! Начнет отлучаться, исчезать в нерабочее время, – кто-нибудь непременно приметит, заинтересуется… У фрайеров, знаешь, глаза, как телескопы, уши, как радары.
Стоя у гудящего, брызжущего искрами костра, они толковали некоторое время. Потом Заячья Губа взглянул на ручные часы. И озабоченно сдвинул брови.
– Заболтались мы, ребятишечки, – прогнусил он, – а время ведь не ждет…
– А как вы, кстати, будете работать? – поинтересовался Игорь, – есть какие-нибудь инструменты, приспособления? Как вообще их добывают, эти блядские алмазы?
– Ну, тут существует много способов, – подмигнул Заячья Губа, – у нас, понятно, – самый примитивный, ручной. Знаешь, что такое роккер и джига? Нет? Вот приедешь в следующий раз, покажу… А теперь, брат, отваливай! Уже без четверти четыре. Если не успеешь вернуться вовремя – все может рухнуть, поломаться… Учти, мы сейчас, как космонавты – должны быть предельно точными. Должны все делать секунда в секунду!
* * *
Игорь успел воротиться точно в срок. Когда он подрулил к перекрестку, там уже стояла темная, с потушенными фарами, машина. Его машина! А возле нее топтался Соков – кутаясь в полушубок, хороня в горсти огонек папиросы.
Глянув на толстое, губастое, самодовольное лицо партнера, Игорь понял, что все получилось, как надо, как было задумано: у приемных бункеров никто подмены не заметил. Шоферы молча поменялись машинами и быстро разъехались.
* * *
Прошла неделя. Все было тихо. И в следующий раз Игорь поехал к старой шахте уже более спокойно, уверенно.
Зима за эту неделю переломилась. Мороз заметно ослаб. И хотя снег лежал еще – он был уже водянист, непрочен. И болотные заросли словно бы ожили вдруг, задышали.
Пока Игорь ехал, в приспущенное боковое окошко кабины просачивались теперь неясные шорохи, шелест… При полном безветрии, в тишине, эти звуки производили неприятное, пугающее впечатление.
И все гуще и сумрачней, и страшнее становился туман.
За годы, проведенные на Севере, Игорь успел познакомиться с тайными языческими верованиями. Разумеется, знакомство это было поверхностным; он никогда особенно в них не вникал. Но все же, главное ему удалось усвоить…
Главное заключалось в том, что у самых крупных, наиболее распространенных, северных народов, – у якутов и эвенков, – имелся обширный, весьма схожий, пантеон духов. Важную роль в этом пантеоне играли так называемые «Иччи». Хозяева гор, перевалов, а также – ущелий и всяких глубоких впадин.
