Таким образом, он, Хадар, был вынужден сперва усмирить и побороть Улофа, прежде чем вмешаться в случившееся и спасти сына.
А он был еще жив? — спросила она. Да, — ответил Хадар, — он был жив, он дергался и вертелся. А Минна кричала.
Они, стало быть, набросились друг на друга там, на валу, Улоф и Хадар, и тут же схватились, пытались повалить друг друга толчками и пинками, бодались, как два теленка, царапались той рукой, которая оказывалась свободной, орали друг на друга и уверяли, как они любят мальчика.
И наконец они повергли друг друга на землю и начали кататься и перекатываться туда-сюда, то Улоф брал перевес, то Хадар.
Тело у него и тогда уже было как у свиньи, предназначенной на забой, сказал Хадар, и ему никогда не забыть, как отвратительно воняло ванильными конфетами у него изо рта.
Но в конце концов Хадару таки удалось подмять под себя Улофа, он вдавил его лицом в землю и заломил ему руки за спину, Улоф только чуток дрожал, больше ничего не делал. Так наконец решился вопрос, кто имеет право в одиночку спасти жизнь мальчика.
И тут он, Хадар, услыхал, что Минна замолчала. И он сел и взглянул на мальчика и увидел, что и тот замер, что он больше не дергается и не вертится, и они с Минной спустили его вниз, Минна принесла простыню, и они положили его на траву.
И у всего этого, заметил Хадар, не было протяженности во времени, это не продолжалось, у этого не было ни начала, ни продолжения, ни окончания, это только происходило, это чудовищное происшествие, и причиной его был Улоф, — по всей видимости, оно не имело конца.
Теперь мне нужна еще одна таблетка, сказал Хадар. — Нет, не одна, а две.
Когда она вернулась с таблетками и несколькими ложками воды в кофейной чашке, он уже заснул.
Ее рабочие дни становились все длиннее и тяжелее. Но она продолжала писать и однажды сказала Улофу:
Скоро у меня закончится бумага, книга будет готова, и тогда я уеду.
Но ты все-таки позволишь ему умереть? спросил Улоф.
Кому?
Этому Кристоферу, о котором ты пишешь.
Не знаю. Его смерть не особо важна.
Но пока люди не умрут, книга ведь не может быть готова?
Сперва умрет Хадар. Он умрет раньше, чем я покончу с Кристофером.
Первым уйдет не Хадар, — сказал Улоф. Первым был мальчик. А потом Минна.
— Знаю. — сказала она. — Он все мне рассказал, Хадар.
— Всё? — удивился Улоф.
Всё?
Да, она предполагает, что он рассказал все. Она не видит причин доверять Хадару меньше, чем кому-либо другому.
И тогда Улофу пришлось поучить ее уму-разуму.
