Никифоров набрал номер, но к телефону никто не подошел…
– Ладно, - сказал Никифоров. - И так ясно. Вернемся - я дозвонюсь к ней и все уточню.
Вечерело. Шли по пустым улицам. Фонари еще не зажигались. Афиноген поднял воротник пальто и поежился:
– Вот, говорят мне часто: ты начальник, то-сё… А у меня пальтецо - на рыбьем меху… А вообще-то несправедливо это… Мы служим революции, и могли бы нас одеть получше.
– Ерунду мелешь, - хмуро сказал Коля. - Служба революции - не билет в рай. Не будет так, чтобы одни ржавую селедку ели, а другие - осетрину копченую…
– Чего это ты? - удивился Афиноген.
– То… - Коля вздохнул. - Вспомнил свой разговор с приемным отцом… А это еще что такое?
В подворотне звенела гитара, хором пели похабные частушки.
– Отрыжка царизма проклятая! - выругался Афиноген. - В мешок их, а, Никифорыч?
Никифоров замедлил шаг. Блатные заметили оперативников:
– Почтение блюстителям, - гитарист выплюнул окурок и приподнял кепочку-малокозырку. - Желаете взять смехача на характер?
На тротуар вылетел раздетый догола парень. Он стыдливо прикрывался ладонями.
– Предлагает побеседовать с этим типом, - перевел Афиноген Коле воровской жаргон. - Они его якобы раздели…
– Как это якобы? - Коля рванул из-за пояса брюк кольт.
– Тихо… - Афиноген отвел руку Коли, спросил: - Слышь, Дуся, я тебя считал шутником. А ты так, фрайер с конфетной фабрики…
– Одевайся, Кныш, нечего дурака валять, - сказал Никифоров.
Голый юркнул в подворотню, раздался хохот.
– Молоток, кум, - сказал Дуся. - Хотели мы свосьмерить, да вы вовремя щекотнулись!
– Дела ждете? - спросил Никифоров.
– Фу, начальник, - сказал Кныш, выходя из подворотни уже одетым. - Такие вопросы… Я знал вас, как тактичного мента!
– Кутьков со своими троих оперативников убил, - тихо произнес Никифоров. - Напал на спецавтомобиль с валютой. Ежели вы не дураки - валите по домам…
Дуся и Кныш молча переглянулись. Все стали расходиться.
– Спасибо, что стукнул, начальник, - сказал Дуся. - Мы честные щипачи, с мокрушниками суп не варим… - Он дотронулся двумя пальцами до козырька своей кепочки и ушел.
– Пожалел? - спросил Коля у Никифорова.
– Нет, - сказал Никифоров. - Не их я пожалел. Они ушли - так что, считай, человек десять мы уже спасли от грабежа. А главное, придут ребята домой, раскинут мозгами, глядишь, кто-то и впрямь оставит кривую дорожку. Нам же меньше работы… Я тебе, Коля, так скажу: придет время, мы не преступников ловить будем, а неустойчивых людей от плохих поступков ограждать и вообще - перевоспитывать, понял?
